— Просто мечта!
— Счастливчик! Всем привет! Майк, как насчет того, чтобы перед началом выпить горячего кофе?
Сара слишком поздно увидела в зеркале, что к ней сзади приближается сам Гарон Хант. Его насмешливые глаза уставились на ее измазанное, как у клоуна, лицо. Он широко улыбался, видя, как щеки и лоб Сары покрываются красными пятнами.
Сара, словно смущенный ребенок, хотела закрыть лицо руками, когда он опустился на табурет рядом с ней.
— Привет!
— Привет, — неуверенно ответила она.
Гарон Хант! И он видит ее в таком виде! Если бы у Сары хватило смелости, она бы состроила злую гримасу своему отражению в зеркале.
— Эй!.. Разве кроме «привета» ты больше ничего не можешь придумать?
Гарон явно поддразнивал ее. Одним пальцем он осторожно повернул к себе приподнятый подбородок Сары. Глаза Сары с нарастающим испугом бегали по узкой, ярко освещенной комнате и обнаружили, что они остались одни. Она и Гарон Хант. Совершенно одни!
Как бы поступила Дилайт? Эта мысль спасла ее.
— Ну… я могу сказать «доброе утро, Гарон Хант»…
— Доброе утро, Дилайт Адамс.
Он улыбается ей своей знаменитой, слегка кривой улыбкой! Что последует за этим?
Сара в панике подумала: надеюсь, он не попытается поцеловать меня? Если повернуться под этим углом, я свалюсь с табуретки. И, скорее всего, он тоже.
Сара улыбнулась с блеском отчаяния в глазах, который можно было ошибочно принять за приглашение действовать смелее.
— Разве теперь не ваша очередь, Гарон?
— Как насчет того, чтобы сегодня вместе поужинать?
От неожиданности (наверное, в этой ситуации даже Дилайт растерялась бы) у Сары пропал голос — она только смотрела на Гарона, думая, не ослышалась ли.
Она не ослышалась. Очевидно, принимая молчание за согласие, Гарон пожал ее безжизненную руку и прикоснулся к ней легким поцелуем.
— Да, пока Майк не вернулся. Салли сегодня уходит рано, и к четырем мы, скорее всего, закончим съемки. Подходи к воротам ровно в пять, я выйду из своего бунгало в то же время. Договорились? Я тебя подвезу.
Он снова улыбнулся, на этот раз сердечнее. Его светло-голубые глаза почти загипнотизировали ее.
— Я так жду этого вечера, детка. Хочу побольше узнать о тебе.
— Ну? — выдохнув, сказал Майк, когда Гарон Хант вышел. — Что тут произошло, или ты боишься сказать?
У него была острая, смешная бородка, которая просто тряслась от любопытства.
— О чем ты говоришь? — уклончиво спросила Сара, наклоняясь вперед и делая вид, что любуется своим гримом.
— Как будто ты не понимаешь! Думаешь, я не знаю, что, когда он приходит рано и просит, чтобы кто-нибудь сходил за кофе, этот кто-нибудь не должен вернуться раньше, чем через пять минут? Ха! Я здесь работаю довольно долго!
— Ну… — Сара неохотно уступила, повернувшись и видя негодующее выражение на его лице.
— Он тебя куда-нибудь пригласил, не так ли? Я думаю, тебе предстоит еще одна бессонная ночь. Приходи пораньше, и я уделю твоему лицу больше внимания, а ты расскажешь мне все подробности!
— Я уверена, что ты их уже знаешь! — уклончиво пробормотала Сара, уходя.
Гарон Хант! У Сары все так перепуталось в голове, что ей было не до Майка и его намеков. Гарон пригласил ее и собирался приехать ровно в пять…
Конечно, я поеду, ответила сама себе Сара. В ней боролись чувства страха и радости. Дилайт никогда не отказалась бы от приглашения Гарона Ханта!
В эти долгие утомительные утренние часы Саре нечего было делать, у нее хватило времени, чтобы помечтать и даже вздремнуть, пока в огромной студии звукозаписи не стало нестерпимо жарко.
Она лежала на маленькой кушетке, занимавшей почти всю уборную, которую она делила с двумя другими киноактрисами. Приятно было чувствовать, как тело погружается в небытие…
Сара раздраженно попыталась избавиться от грубой руки на своем плече. Потом она вспомнила, что ее должны вызвать, и села, что-то бормоча спросонок.
— Что ж, я вижу, что вы, по крайней мере, живы. Мне жаль, если я был груб и напугал вас, синьорина, но я сначала постучал и, когда никто не ответил, вошел.
На самом-то деле он совсем об этом не сожалеет, подумала Сара растерянно, услышав резкий, даже скрипучий голос и перехватив взгляд его стеклянных глаз. Глядя на нее, он насмешливо продолжал:
— Ваше лицо было таким бледным, что вас вполне можно было принять за покойницу! Вы плохо спали прошлой ночью?
Это был он. Это действительно был он, ненавистный человек, преследовавший ее в страшном сне! Сара отбросила падавшие на глаза волосы, поморгала и гневно уставилась на него.
— Что вы здесь делаете? Это ведь закрытая съемочная площадка!
— А, видите ли, вышло так, что я некоторым образом причастен к этой картине. Так что, думаю, у меня есть определенные привилегии.
Оценивая колючими глазами ее растрепанный вид, он произнес это спокойно, с вызовом.
— Но не такие, чтобы входить сюда без стука! — возбужденно ответила Сара, предпочитая не обращать внимания на то, что он сказал раньше. — Это моя уборная, и…
— Конечно, я знал, что это ваша уборная! — сказал Рикардо спокойно, насмешливо приподняв одну бровь и забавляясь ее гневом. — Иначе, как бы я мог здесь вообще оказаться? Я хотел отвести вас на ленч, поскольку все остальные ушли в кафетерий. Может быть, искупая какой-нибудь свой грех, вы поститесь?
— Грех? Ну… Только послушайте!..
— Плохо, что в американских школах не учат, что нельзя останавливаться на полуслове! Если вы уж начали, то следовало бы договорить до конца, а? Ничего, еще можно успеть на ленч, если вы поспешите. Пошли.
Он и раньше приказывал ей в такой резкой манере, не сомневаясь, что она подчинится. Но на этот раз…
— Нет! — громко сказала Сара, надеясь, что ее голос прозвучал резко и уверенно. Уж это-то короткое слово он должен понять!
Но нет — он уже схватил ее за руку и потащил за собой без всякого видимого усилия. Ее рука онемела, а ноги, казалось, шли сами по себе.
Сара была готова кричать от гнева и отчаяния. Почему он вернулся и мучит ее, этот злой искуситель? Почему она решительно не сопротивлялась этому спесивому наглецу?
— Совершенно очевидно, что вы из тех женщин, которые подсознательно желают, чтобы за них другие принимали решение. Уверен, сегодня утром вам некогда было позавтракать, и ваш внешний вид говорит о том, что вам не следует пропускать ленч!
Его черные глаза нетерпеливо разглядывали ее, как будто она была глупым ребенком, которому следует сделать выговор.
— Вас не касается, буду я есть или нет!
Сара, задыхаясь, выдавила эти слова. Если бы он не тащил ее за собой так быстро, она бы действительно с удовольствием сказала все, что о нем думает. Громила! Некоторое время она колебалась, пока в мыслях не нашла нужное слово. Ублюдок!
Он не обращал внимания на ее слабое сопротивление и быстро тащил за собой, изредка призывая ступать осторожнее. Она споткнулась о провода, и он поднял ее на ноги с такой небрежной легкостью, словно принимал длинный пас в футболе.
— Вот мы и пришли.
Его голос звучал бодро и деловито. На дверях красовалась вывеска, на которой черными буквами было написано: «Пол Друри». Неужели еще одна трапеза вместе с Полом и Моникой! Не в силах произнести ни слова, Сара энергично покачала головой, протестующе вырываясь в последнем приливе энергии.
На этот раз ему пришлось обнять ее рукой за талию, чтобы ввести в помещение. Он сердито смотрел на нее.
— Вы ведете себя очень странно, Дилайт. Вы пили или это результат действия таблеток, которые здесь, кажется, принимают все?
Она не ответила бы на его издевательский вопрос, даже если бы могла! Когда он не очень вежливо опустил ее на стул, она отвернулась.
— Пол любезно позволил мне в случае необходимости воспользоваться его комнатой. К сожалению, его сегодня здесь не будет. Но ленч, который я заказал, уже готов и, уверен, он вам покажется чуть лучше, чем пища в вашем кафетерии!
Перед Сарой появился бокал холодного белого вина, на прозрачной поверхности которого искрились мелкие пузыри. Рука, поставившая бокал, была сильная и загорелая, поросшая вьющимися волосами. Он носил золотое кольцо с печаткой и рельефной фигуркой, инкрустированной бриллиантами.