4
Короткая, но важная сцена любви между Гароном Хантом, игравшим переодетого полицейского, и Дилайт Адамс в роли Фран, испорченной богатой девицы, отец которой руководит шайкой торговцев наркотиками, длилась дольше, чем ожидалось.
— Что, черт возьми, происходит с этой маленькой глупой сучкой? Раньше перед камерами она сбрасывала всю одежду, а сейчас никак не может оголить свою грудь. Ради Бога, Лью, поговори с ней!
Ден Реймонд, руководивший съемкой этой сцены, был уже готов рвать свои редеющие волосы. Итак, это изменение, внесенное в сценарий в последнюю минуту, но идея принадлежала Гарону, который сам ставил эту оценку.
— Ден, ты же прекрасно знаешь, что Дилайт захотела эту роль потому, что она естественна и отличается от ее прежних ролей. Она хочет показать зрителям, что умеет играть, а не просто ходить с важным видом, показывая свои прелестные сиськи и зад. В контракте сказано…
— Ден, Лью прав. Я уверена, Гарон разрешит — ведь было задумано опробовать в этой сцене новый поворот. Ты же знаешь, какой он педант!
Кривая усмешка Лью Вейсмана выражала признательность за неожиданную поддержку, которую он только что получил от Салли Локвуд, супруги Гарона, с которой тот снимался в главных ролях и состоял в браке уже пятнадцать лет. Среди звезд Голливуда их брак считался самым прочным. Салли никогда не подавала вида, что ревнует, даже иногда, когда Гарон изредка позволял себе забавляться на стороне. Актеры труппы шепотом говорили, что именно этим она удерживала его при себе.
— Спасибо, Салли.
Она улыбалась, глядя, как, тяжело ступая, удаляется Ден.
— Все в порядке. Видишь ли, Гарон — любитель женских прелестей. Он хотел убедиться, что грудь у нее настоящая. И все же мне кажется, его больше заинтриговало то, что она так упорно не хотела снимать блузку в этой сцене… О Боже!
— Она не станет встречаться с ним. Она говорит, что влюблена в молодого человека, за которого собирается выйти замуж. Она мне сказала, что из-за него… скажем так, у нее переменилось настроение.
— Это хорошо. Дилайт действительно прелестна. Знаешь, я всегда любила Монику. Гарон был без ума от нее, когда они снимались в «Бианке», помнишь? В то время мы только поженились, и она дала ему отставку. Тебе не кажется, что Дилайт очень похожа на мать?
— Да. А я всегда был без ума от тебя. Разве я тебе этого раньше не говорил?
Пока устанавливали освещение и над ее лицом трудился гример, Сара видела, как Салли и Лью дружно смеются. Счастливая Салли, быть замужем за Гароном Хантом… и не беспокоиться за него. Ей было неприятно вспоминать, как она покраснела, когда Гарон сказал деловым тоном:
— Почему нам не попробовать еще — на этот раз без блузы, что скажешь, конфетка?
Сейчас он, приподняв одну бровь, вразвалку приближался к ней. Слава Богу, он не сердился на нее!
— Итак, нам предстоит еще одна попытка. И поскольку ты не собираешься снимать блузу, как насчет того, чтобы ради меня расстегнуть пару пуговиц?
Его голубые глаза смотрели пристально; их ясность почти загипнотизировала ее, когда он крикнул через плечо:
— Ден, давай сделаем так. Я начну расстегивать пуговицы, продолжая разговаривать с ней, — не волнуйся, деточка, соски останутся прикрытыми — и это поможет нам легче перейти к остальному.
Дилайт не смутилась бы! Дилайт, вероятно, беззаботно сбросила бы блузу, кто бы на нее ни смотрел. Сара прикусила нижнюю губу, и гример, сердито ворча, бросился восстанавливать блеск. Она попыталась безразлично встретить довольный взгляд голубых глаз Гарона.
— Хорошо, пожалуйста!
Это был шестой дубль, и, Бог даст, последний. Она могла играть. Игра была всего лишь притворством — шарады, пантомимы и переодевание в одежду взрослых, когда она была ребенком. Благодаря Моне это было у нее в крови. И, как она обещала Лью, она докажет это им всем — особенно Гарону Ханту.
Странно было видеть, как притворство становится почти реальностью, особенно если очень стараться поверить в него. Сара, которая в действительности была довольно робка и сравнительно неопытна, затерялась за более веселым и смелым образом Дилайт, которая, в свою очередь, играла Фран, сбившуюся с пути молодую женщину, которая выросла, хватая слишком много, слишком быстро. Дилайт освоила бы роль Фран и точно знала, как Фран реагировала бы на этого жесткого мужчину, который, казалось, разглядев ее сущность сквозь дерзкую вызывающую внешность.