— На самом деле вы пьяны и ничего не соображаете! Вы заметили, что во время вашей тирады я открыл вторую бутылку? Возможно, вы не хотели… кажется, вы большая любительница выпить и, превысив свою норму, не владеете собой! А теперь прекратите! — Он встряхнул ее с такой силой, что она испугалась. — Перестаньте вести себя, как дешевая, ругающаяся сука, которую я мог бы подобрать на мишурных улицах Голливуда!
Сара была в ужасе и от себя (неужели она выпила столько вина?), и от ярости, прилив которой она вызвала. Тем не менее она никак не могла удержать свой развязавшийся язык.
— Мне следовало бы вызвать охрану, чтобы вас выдворили со съемочной площадки… за то, что вы пристаете ко мне! Вы притащили меня сюда силой, постоянно оскорбляя… и тогда вы… о!
Он снова встряхнул ее, и ей показалось, что у нее вот-вот сломается шея.
— Вы успокоитесь? Действительно, пристаю… если бы я хотел изнасиловать вас, я бы не стал так возиться. Если бы я желал только этого, то добился бы своего на полу в том пустынном вестибюле, где впервые увидел вас! Вы хоть это понимаете? Вы понимаете, что такое обольщение, или вы предпочитаете… более прямой подход?
— Прекратите…
Ее голос звучал чуть слышно, и он безжалостно продолжал, не обращая внимания на эту реплику.
— Прекратите… — передразнил он ее с издевкой, хищно приблизив к ней свое лицо. — Есть только один способ заткнуть вам рот, не так ли? И мы оба это знаем…
Он поцеловал ее с прежней жестокостью и заставил пережить полные унижения минуты, насильно прижав к себе и заставив почувствовать животный страх и удивление от прикосновения к внутренней стороне ее бедра чего-то твердого, угрожающе возрастающего, пока его руки железной хваткой прижимали ее к нему за талию и плечо.
Саре казалось, что ее сжигает пламя его страсти и гнева, и временами девушку охватывал неподдельный, безумный ужас. Она беспомощно билась о его грудь и плечи, пытаясь вырваться. И вдруг ужас сменило какое-то умиротворение, почти свойственная капитуляции покорность.
Капитулировать? Дилайт уступила бы, доносился из темного угла ее души довольный, бесстыдный шепот. Что бы она ощутила, если бы прижалась к мужчине, притянув к себе его гордую голову? Что бы она ощущала, перебирая пальцами его волосы?
Сара со вздохом подняла руки, в которые проникла разливающаяся по всему телу и сделавшая ее безвольной слабость, и замкнула их на шее Рикардо. Его поцелуи окончательно лишили ее способности думать… она хотела лишь одного — продлить удовольствие, которое испытывала: жар и холод, огонь и лед, и снова огонь, когда ее неискушенное тело уже по собственной воле прижималось к нему.
О… Сара! Наверное, это и есть то самое! Даже знакомый внутренний голос звучал исступленно, без тени рассудительности.
Что могло произойти, если бы не открылась дверь? У одной из стен уютного кабинета, который вполне мог сойти за жилую комнату, стоял удобный диван. Не было ни одного письменного стола — Пол Друри не нуждался в них.
Когда позднее Сара пыталась разобраться в причинах случившегося, то обнаружила, что ее раздирают противоречивые чувства.
— О Боже! Прошу простить меня! Но я думала, что Пол, наверное, ждет меня, и за дверью никого не было…
Лицо рыжей женщины, стоявшей в дверях и смотревшей на них через очки в золотой оправе, было очень знакомо даже Саре, которая редко смотрела телевизор. Бренда Роуан, участвовавшая в телебеседах вместе с Луэллоу Парсонс и Хеддой Хоннер в дни их взлета. Сейчас она владела собственным телеканалом, покупала и распространяла колонку информации. И вот она явилась собственной персоной, не думая уходить, а ее круглые цвета бренди глаза продолжали смотреть на них.
Герцог был гораздо спокойнее, чем Сара. Если бы он крепко не держал ее руку, она, скорее всего, не смогла бы встретить пронзительный взгляд Бренды Роуан, с любопытством уставленный на нее. Сара с чувством отчаяния видела, как эти глаза, оставив в покое ее лицо, осматривали диван, затем стол, на котором остался нетронутый прекрасный ленч, затем вторую открытую бутылку вина, пустые бокалы. О Боже, что теперь будет?
— А, вы ищете Пола? А это Дилайт Адамс, конечно…
Сара заметила, как, небрежно взглянув на нее, глаза Бренды впились в угрюмое лицо Рикардо.
— Мы раньше не встречались?
— Может быть!
Он был сама вежливость, осторожно подталкивая Сару к двери, путь к которой он ей недавно преграждал.
— Но я не Пол Друри. Хотите подождать его? Я собирался отвезти мисс Адамс на съемочную площадку.
Неожиданно рот на заостренном лице Бренды Роуан расплылся в удивительно широкой улыбке.