– Она была строгой и не любила всяких глупостей, – добавила Лия, чувствуя, как сжимается сердце. – А еще она была немного резковатой, порой бесцеремонной, но безгранично доброй.
– Ты никогда мне не рассказывала, как получилось, что ты стала жить у нее.
– Это долгая история.
– И ты не хочешь злоупотреблять моим вниманием, – добавил Джейд.
Некоторое время он молча вглядывался в ее лицо, и под действием этого взгляда Лия рассказала больше, чем намеревалась.
– Мои родители умерли, когда мне было двенадцать лет, мне пришлось поселиться у маминой сестры. Она была намного моложе мамы и, мягко говоря, недолюбливала избалованных детей. Поэтому через некоторое время я от нее сбежала. Меня нашла Дороти, привезла сюда, и мы как-то смогли ужиться.
Постараться пришлось обеим, а пожилой женщине, не привыкшей иметь дело с детьми, потребовалось немало сил и терпения. Прошел почти год, прежде чем Лия заново научилась доверять людям.
– Я помню, как она привезла тебя сюда, неожиданно сказал Джейд. – Ты была долговязой девчонкой, а когда ты бегала, волосы развевались за спиной как знамя. Вряд ли в то, первое, лето я услышал из твоих уст хотя бы одно слово, не говоря уже о смехе. Моя мать за тебя переживала.
– Правда? – ошеломленно переспросила Лия. – Очень мило с ее стороны.
– Она вообще добрая женщина.
Он провел пальцем по руке Лии, но это легкое прикосновение словно оставило на ее коже огненный след. Джейд это тоже заметил.
– Тебе жарко, – сказал он со скрытой, как показалось Лие, насмешкой. – Я провожу тебя до дома.
Лие не хотелось видеть его в коттедже. Ее вдруг осенило:
– Давай лучше пойдем к тебе, и я подпишу опцион. Тогда тебе не нужно будет тратить время на то, чтобы приносить его мне на подпись.
Джейд усмехнулся.
– А что, это мысль! Помочь тебе перелезть через забор?
– Спасибо, не надо. – Лия бросила на него быстрый взгляд. – Я пока не разучилась.
К сожалению, под взглядом Джейда она вдруг стала ужасно неуклюжей и тяжело спрыгнула на землю по другую сторону забора. Джейд же проделал то же самое упражнение без видимых усилий, с непринужденной мужской грацией.
– Моя мать о тебе беспокоилась, – пояснил он, возвращаясь к разговору, – потому что в ней очень силен материнский инстинкт, а расходовать его особенно не на кого. Ей надо было завести с десяток детей, не останавливаться на мне. Она немного успокоилась насчет тебя только на следующее лето, когда ты стала иногда смеяться и мы поняли, что ты полюбила свою двоюродную бабушку.
– Не знала, что вы меня замечали. Лия повернулась и пошла по аккуратно подстриженной лужайке к дому. Джейд быстро поравнялся с ней и зашагал рядом. Казалось, полуопущенные веки должны были придавать ему сонный вид, но нет, ничего подобного, скорее наоборот: глаза, блестевшие из-под густых ресниц, выглядели еще более яркими.
– Я обращал на тебя внимание.
Лия чуть повернула голову и вежливо улыбнулась.
– Ты был очень занят, проводил много времени с друзьями, по-моему, мы виделись только на пляже, когда ты выходил поплавать или покататься на водных лыжах.
Однако и этих коротких встреч хватало, чтобы дать пищу ее пылким фантазиям, впрочем, вполне невинным: детская влюбленность не осложнялась сексуальными желаниями, которые бурлили в крови Лии сейчас. Это пришло позже.
Тропинка нырнула под деревья, и они оказались в приятной тени. Трава заглушала звук шагов, напряженную тишину нарушало только стрекотание цикад. Веки Джейда опустились еще ниже, губы, в очертаниях которых самым волнующим образом сочетались классические линии и чувственность, искривились.
– Значит, ты нас игнорировала. Нелестное открытие, тем более что я-то как раз тебя замечал, – сказал он мягко. – Первое, что я считал своим долгом сделать каждое лето, это внушить своим друзьям мысль, что ты для них абсолютно недосягаема и что, если кто-то из них попытается к тебе сунуться, ему придется иметь дело со мной. У Лии буквально отвисла челюсть, губы вдруг пересохли, но вовсе не от жары.
– Как мило с твоей стороны, – пробормотала она.
То, что Джейд не подпускал к ней своих друзей, показалось ей унизительным, но одновременно почему-то и возбуждало.
– Значит, ты вел себя как образцовый старший брат, которого у меня никогда не было.
– Да, – легко согласился Джейд. – И все было не так плохо, пока в шестнадцать лет ты не превратилась в обольстительную сирену. Если помнишь, в то лето ты подвернула ногу, спасая глупого птенца. Тогда мне пришлось тяжко, и моей матери тоже.
– Я очень тебе признательна. – Лия пыталась говорить безлично-вежливо, но, к сожалению, не смогла удержаться, чтобы не добавить:
– Кажется, ты очень внимательно за мной присматривал.
Краем глаза она заметила, как белоснежные зубы Джейда обнажились в ироничной улыбке. Сдерживая злость, Лия упрямо шла дальше.
– Только в самом начале лета. – Помолчав, Джейд произнес совсем уж возмутительную фразу:
– Чтобы убедиться, что все идет хорошо.
Лия фыркнула.
– А три года назад, – насмешливо продолжал он, – увидев тебя, я понял, что ты более чем оправдала ожидания.
Джейд умело пользовался голосом как инструментом обольщения. Его бархатный тембр одновременно и ласкал, и раздражал Лию. Интересно, сколько женщин теряли голову, слушая эти чувственные модуляции? Десятки, не меньше!
– Я все помню.
Задумавшись, Лия перестала смотреть по сторонам и не замечала паутину, свисающую с ветки дерева, пока та не прилипла к ее лицу. Испуганный паук бросился наутек. Лия инстинктивно отпрянула, споткнулась о выступающий из земли корень, налетела на Джейда и инстинктивно вцепилась в его мускулистые плечи.
– Извини!
Джейд стремительно схватил ее за руки и поставил ровно, одновременно отстраняя от себя. Когда стало ясно, что Лия не упадет, он уверенными плавными движениями смел с ее лица обрывки паутины.
У Лии захватило дух. Взгляд против ее воли остановился на чувственных губах Джейда. Хотя она уже опустила руки, в пальцах сохранилось ощущение прикосновения к твердым, как гранит, мускулам.
– С пауком ничего не случилось? – выдохнула она.
Рука Джейда замерла в воздухе. Лия подняла глаза и встретилась с его изумленным взглядом, казалось, проникающим через темные очки. Она вдруг осознала, что их разделяют всего несколько дюймов. Прикованная к месту взглядом Джейда, его сильными руками, она потеряла способность мыслить и даже дышать, тело напряглось как натянутая струна и запело от примитивного, не поддающегося контролю желания.
– С пауком? – переспросил Джейд, издав короткий невеселый смешок. – Может, тебе лучше подумать о себе?
Он снял с нее очки и отошел на шаг. Лицо его оставалось бесстрастным. Лия сбросила с себя оцепенение, посмотрела поверх его плеча и небрежно заметила:
– Паук не пострадал. Сидит на дереве и, наверное, проклинает неуклюжих путников.
Она подумала, что, если повезет, Джейд припишет дрожь в ее голосе испугу от встречи с пауком.
– Ты в порядке? – отрывисто спросил он.
Лия вздохнула.
– Да. Извини, терпеть не могу, когда к лицу прилипает паутина. – Не доверяя своему голосу, она не рискнула добавить ничего лишнего.
– И часто ты в нее попадаешь?
– Когда я сбежала от тети, до того как меня нашла Дороти, мне пришлось ночевать в парке на скамейке. Однажды утром я проснулась и обнаружила у себя на лице паутину. – Она поежилась. – Мне приснилось, что я умерла, и почему-то из-за этой паутины я решила, что это не сон.
Джейд не спеша разглядывал ее лицо. Ошеломленной Лие показалось, что его взгляд проникает под кожу.
– Представляю, как это было отвратительно, – сказал он ровным голосом и погладил большим пальцем ее щеку.
От этого легкого прикосновения жар, а затем и холод пронзили Лию до самых костей. Собрав всю силу воли, она отступила на шаг и пробормотала: