Его хижина напоминала звериную берлогу, пропахшую стойким запахом самца. Но Óна не боялась его, хоть он и был гораздо больше и сильнее ее.
Óна протянула ему какой-то пакет и подождала, пока он потянется за ним, но потом, предостерегающе взглянув на Вайлдмена, спрятала пакет за спину и лишь после этого позволила ему взять его. С жадностью, с какой медведь набрасывается на улей, он разорвал пакет и стал быстро совать себе в рот его содержимое. Он быстро жевал, пока его тело не расслабилось немного. Увидев, что его плечи поникли, Óна придвинулась ближе и обхватила своими темными пальцами его мускулистую руку. Женщина с удовлетворением заметила, что он похудел, — возможно, недалек тот день, когда она станет сильнее его. Óна так этого ждала, потому что Вайлдмен оказался куда более крепким орешком, чем она ожидала. Но теперь-то она возьмет верх, и никого в этом уединенном месте не будет сильнее ее.
— Она остается, — прошептала женщина хриплым и низким голосом.
Дикарь поднял голову, и Óна увидела, что белки его глаз покраснели. Женщина сразу же почувствовала, как он взволнован, и поняла, что имеет теперь над ним власть.
Óна довольно улыбнулась: это существо было ее творением, презренной марионеткой.
— Ты хочешь ее? — спросила она.
Его грудь начала быстро подниматься и опускаться, а глаза стали такими же бездонными, как и ее собственные. Теперь он был ее родственником, таким же, как она. Он полностью принадлежал ей. Он мог и не отвечать ей, потому что Óна уже и так поняла: он хочет эту женщину. Он всегда хотел тех женщин, что только что приезжали.
Óна не желала, чтобы Кэролин Клур оставалась в Тимберхилле, Кэролин стала для нее нежданной угрозой, которую не предсказали ни карты, ни ее камни. Но молодая женщина уже была здесь и собиралась задержаться, а это нарушало равновесие в лесу Óны.
Óна знала, что он хочет Кэролин.
— Я позволю ей задержаться ненадолго, — монотонным голосом, каким обычно говорят гипнотизеры, произнесла женщина. — И ты сможешь ее получить. — Она улыбнулась дикарю. — И ты будешь служить мне до конца дней своих.
Óна знала, что он сделает все, как она скажет. «Вот такой человек!» — усмехнулась она про себя. Им теперь так легко управлять, теперь, когда он радуется тому, что скоро сможет насладиться еще одним телом. Может даже, ее не будет так уж раздражать присутствие в лесу этой женщины. Ведь чем еще привлечь прирученного ею человека, как не нежной белой плотью молодой женщины?
Прошла еще неделя, еще один морозный рассвет скупо осветил заброшенное место под названием Тимберхилл. Óна зашла в темную кухню, скинула с себя длинный черный плащ и сразу же направилась к широкому очагу. Женщина делала это вчера и позавчера и много-много дней кряду в давно ушедшем прошлом.
Работа, насмешливо подумала Óна, взглянув на молодую женщину, спавшую возле камина. Да, что и говорить, у нее была работа. Она бросила в затухающий огонь большое полено, и Лиза зашевелилась. Помотав головой, девушка открыла глаза и стала помогать Óне с завтраком.
Собственно, Лиза выполняла почти всю работу, поглядывая на Óну из-под опущенных ресниц. Ноа тем временем чинил крышу. Стук молотка удивительно оживлял Тимберхилл, придавал запустелому месту ощущение домашнего уюта.
Женщины не разговаривали: Лиза сразу же поняла, что Óна, как обычно по утрам, была в мрачном расположении духа.
Когда каша запыхтела в кастрюльке и кухня наполнилась ароматом свежезаваренного чая, Óна отодвинула Лизу в сторонку.
Лиза оторопело поглядела на женщину, в ее облике чувствовалась настороженность.
— Это защитит вас от привидений следующей ночью, — прошептала Óна, вытаскивая из кармана фартука несколько маленьких костей летучей мыши и пригоршню желудей. Положив все это на трясущуюся розовую ладонь Лизы, женщина сжала пальцы девушки. — Не убирай это далеко, держи под рукой. Потому что этой ночью духи разойдутся.
Глаза Лизы стали еще больше от страха, она дрожала как осиновый лист.
— Сегодня ночью? — в ужасе пролепетала негритянка.
Óна слегка сжала руки девушки.
— Только не вздумай убегать, моя девочка. Если ты это сделаешь, то к полуночи умрешь. Ведьмы всегда поджидают глупышек вроде тебя.
Глаза Лизы стали закатываться.
Óна отвела девушку еще дальше от очага.
— Послушай меня, девочка, — зашептала она торопливо: в любой момент могла проснуться Кэролин. — Это ночью сатана выходит на землю. Он нападает без предупреждения. А ведьмы будут плясать на верхушках деревьев. И еще они будут летать по темному небу на заколдованных свиньях и овцах. Дуракам не поздоровится. Женщин изнасилуют. И все души, не нашедшие покоя, будут бродить вокруг.
Лиза едва дышала.
— Но ты, девочка, — продолжала шептать Óна, — будешь в безопасности, если пойдешь с моим сыном.
Ни секунды не задумываясь, Лиза закивала головой. Сразу было видно, что она испытала огромное облегчение, узнав, что сможет уйти из Тимберхилла накануне Дня всех святых.
— Ну вот и хорошо, — заулыбалась Óна. И на всякий случай, если девушка вдруг забеспокоится о Кэролин, женщина добавила: — А я останусь ночью с твоей хозяйкой. — Она была удовлетворена, видя, в каком ужасе пребывает Лиза.
Быстро моргая, Лиза огляделась по сторонам. От их перешептываний Кэролин проснулась. Затем Лиза еще раз поглядела на Óну. Всего за пару дней молодая негритянка привязалась к Óне, восторгаясь ею и втайне ее побаиваясь. Óна была сильной, даже всемогущей женщиной и знала такие вещи, о которых простые смертные и понятия не имели.
Óна сообщила девушке, что ее папа скоро очень сильно заболеет, но если та будет отдавать ей каждую найденную монету, то она прочтет заклинание, которое и спасет ее отца. Лиза тут же вытащила все деньги из ридикюля Кэролин, которые смогла там найти. И теперь негритянка носила на шее амулет, который Óна дала ей, — амулет гарантировал отцу Лизы полное здоровье.
Да, эта Óна Раби была могущественной женщиной.
— Тебе быть хорошо с моим сыном этой ночью, — прошептала женщина.
— Мне нравится Ноа, — кивнула Лиза.
Óна улыбнулась. Это существо может сделать для Ноа много хорошего, в особенности если уведет его подальше от матери и он не будет мешать ей в выполнении ее целей. Он был ее дорогим, любимым, невинным мальчиком. И почти ничего не знал. Кто сможет заподозрить ее, если у нее такой глупый сын? Его разум был схож с чистым, глубоким водоемом. Но этой ночью Óна бросит в этот водоем камешек, подсунув ему девушку для развлечений. Óна едва не расхохоталась. Все будет отлично. Ей не о чем беспокоиться!
— Что-то некоторые не больно занимаются работой, а все норовят ее другим поручить, — ворчала Лиза, которой пришлось весь день таскать всякий мусор в угол двора. Уж лучше бы она готовилась к свиданию с Ноа.
— Я слышу тебя, Лиза! — крикнула негритянке их кухни Кэролин. — Но эту работу все равно надо сделать.
Кэролин подошла к задней двери и выглянула наружу. Она никак не могла понять, отчего это Лиза находится в таком приподнятом настроении весь день. Небо было затянуто тучами, в воздухе после ночного ливня все еще пахло дождем. С прохудившегося потолка то и дело капала вода.
Главной заботой Кэролин было устроить себе постель наверху, в одной из уютных спален. Оглядевшись вокруг, она увидела, что Óна месит тесто для хлеба, нахмурив от усердия темные брови.
К удивлению молодой женщины, по ее телу пробежала дрожь.
— Мне так хочется свежего хлеба, — промолвила она, надеясь втянуть Óну в разговор.
Но женщина не обратила на нее внимания, поглощенная своими размышлениями; на лице ее блуждала улыбка.
Вздохнув, Кэролин прошла на веранду и поглядела на заросший луг. Ее преследовали мысли о разрушенной приемной, а многочисленные вопросы роились у нее в голове, не давая уснуть.
Воспоминания так и манили ее, так и звали в прошлое. Сколько счастливых часов она провела в приемной отца, читая его ученые книги и наблюдая за тем, как отец пишет что-то странное в своих тетрадях.