Бабушка оставила открытым окно в своей спальне, и Элизабет поднялась закрыть его. В это время она услышала телефонный звонок и подпрыгнула едва ли не на дюйм — ее нервы были натянуты, как скрипичные струны. Но это звонил телефон у соседей.
Элизабет прикрыла окно и по привычке опустила щеколду, поскольку уходить никуда не собиралась, и стала внимательно всматриваться в дорогу по обе стороны от дома. Мимо проехал почтальон, развозящий почту, двое мальчишек направлялись в школу, соседский рыжий кот вспрыгнул на забор и старательно умывался.
— Элизабет! — донесся снизу голос бабушки.
— Иду, — отозвалась она и, отходя от окна, увидела черную машину, которая показалась из-за угла. Застыв на месте, она уставилась на нее. Машина замедлила ход и остановилась у их дверей.
Задребезжал звонок, а она продолжала стоять на месте, как прикованная, с лихорадочно бьющимся сердцем.
Она услышала голоса в прихожей — высокий и восторженный бабушкин и его — низкий, бархатный.
Элизабет показалось, что сейчас потеряет сознание. Она ухватилась за медную окантовку старомодной кровати, стараясь справиться с головокружением. Она слышала, как, прыгая через две ступеньки, Тед бежал по лестнице.
— Элизабет, дорогая, как ты, моя радость? — К удовольствию бабушки, у него был неподдельно взволнованный голос. — Что с тобой? Ты ужасно выглядишь.
— Я, было, подумала, что вы уже не появитесь, — сказала она первое, что пришло в голову.
Он жестко взглянул на нее.
— Тебе бы следовало знать, моя девочка, что я всегда выполняю свои обещания. Хотел бы надеяться, что и тебе это свойственно, — добавил он. И, прежде чем она смогла понять, что он имеет в виду, сказал: — А теперь поторопись. Времени у нас в обрез. Я посажу бабушку в машину. — Он торопливо спустился по лестнице.
Элизабет подхватила сумку, взяла плащ из своей комнаты и поспешила за ним.
Через пару часов она уже стояла рядом с Тедом, наблюдая, как огромный лайнер разбегается по взлетной полосе. Нос у него приподнялся, и он оторвался от земли, медленно взмыв в воздух. Все выше и выше, все быстрее и быстрее; они слышали рев мощных турбин, но через несколько мгновений, их гул стих и самолет исчез из виду.
Элизабет с трудом перевела дыхание и поймала себя на том, что впилась ногтями во влажные ладони. Наконец-то все в порядке. До последней секунды она сомневалась, что все удастся.
— Вот так, — удовлетворенно сказал Тед, посмотрев на нее. — У вас такой вид, что чашка крепкого кофе вам отнюдь не помешает, — сказал он. — Идемте.
Элизабет позволила ему увлечь ее сквозь толпу аэропорта. Они быстро нашли кафе и сели за столик, на котором стояли чашки дымящегося кофе.
— Ну что ж, — сказал Тед, — моя миссия окончена. Вы довольны?
Эти слова прозвучали для нее похоронным звоном. Молча кивнув, Элизабет опустила глаза.
— Вы слишком серьезно все воспринимаете, — сказал он. — Неужели это имеет для вас такое значение?
Она снова кивнула, не поднимая глаз от чашки.
— Я всем сердцем привязана к бабушке, — сказала она, — а когда привязываюсь к кому-то, делаю для него все, что в моих силах.
Подняв голову, она встретила взгляд его черных глаз, внимательно изучающих ее. Ей не хотелось, чтобы он так смотрел на нее — это заставляло ее нервничать.
— Вплоть до того, чтобы предложить жениться на себе совершенно незнакомому человеку? — мягко спросил он.
— Я не предлагала вам жениться! — едва не выкрикнула она и бросила быстрый взгляд на другие столики, испугавшись, что их услышат.
— Прошу прощения, — насмешливо протянул он. — А мне было показалось, что именно это вы и сделали. Насколько мне помнится, вы предложили, чтобы я занял место Фреда.
— Ничего подобного я не делала, вы сами заняли это место. Если бы вы просто выслушали меня, вместо того чтобы выкидывать из машины, вам бы все стало ясно и вы не стали бы обвинять меня в… в чем-то ужасном. У меня и в мыслях такого не было, — раздраженно сказала она.
— Ага! — развеселился он. — Бедная маленькая девочка! Вы еще так и не поняли, в каком неприглядном мире вам приходится существовать.
— Я не нуждаюсь в вашей опеке, — огрызнулась она и одним глотком допила кофе.
— Вот это уже лучше, — с убийственной вежливостью сказал Тед. — На ваших щечках появился румянец. А я еще сомневался, будете ли вы утром настолько хорошо себя чувствовать, чтобы поехать в аэропорт.