— Благодарю, — живо ответила она. Интересно, искренне он сказал это или нет. — Не все думают так же, как вы.
Шон особого восторга не проявил, поинтересовавшись, почему она не могла надеть что-нибудь менее кричащее, скажем, черное платье, которое годится на все случаи жизни. Но она не любит строгий черный цвет. Он ее угнетает, а угнетенное настроение — далеко не самое лучшее.
— В черном ты смотрелась бы элегантнее и утонченнее, — наставлял он ее.
Флора подняла его на смех.
— Шон, я думала, ты уже заметил, что я не принадлежу к числу элегантных и утонченных женщин. Я только и делаю, что ползаю по лесу, общаясь с жуками и птицами. В этом платье я чувствую себя такой, какая есть.
Она любила природу. Ей нравилось фотографировать деревья, кустарники, птиц, а что до попугаев, то их она просто обожала. На презентации проекта строительства отеля в сельве она решила, что такое платье будет как нельзя более кстати. Флора купила его на распродаже. Раньше оно стоило кучу денег, но, видимо, дамы, у которых они водятся, сочли его чересчур экстравагантным.
Глаза Дэна разгорелись.
— По-моему, особенно занятны попугаи.
— Королевские попугаи с острова Папуа-Новая Гвинея.
— Ага, так вы — орнитолог!
— Фотограф, — покачав головой, простодушно улыбнулась она. — Идя через лес, я всегда высматриваю попугаев. И ни разу ни одного не видела.
Дэн усмехнулся.
— Позвольте совет. Искать тропических попугаев в виргинском лесу — пустое занятие.
Закусив губу, она хотела удержаться от улыбки, но тщетно.
— Нехорошо разбивать чужие мечты.
Он не отводил от нее взгляда.
— Мне почему-то не кажется, что я этим грешу.
Не ответив, она отпила из бокала, чувствуя, как все учащеннее бьется сердце, и смутно чего-то опасаясь.
— А чем вы еще интересуетесь, кроме фотографирования попугаев? — спросил он.
Почему она не верит, что он так беспечен, как хочет казаться? Почему в его вопросе ей чудится какой-то скрытый смысл?
— Люблю путешествовать, но возможностей для этого немного. Мне нравится бродить, ночевать под открытым небом, плыть на плоту по стремнине.
— Да ну? — удивленно воскликнул он. Флора кивнула.
— Да.
Она уже привыкла к тому, как, глядя на нее, трудно поверить, что такие нагрузки ей под силу. Миниатюрная, с роскошными белокурыми волосами, она выглядела слишком женственной. Даже ее короткая, спортивная стрижка не могла заставить отделаться от такого впечатления.
— А вы? Чем вы занимаетесь в свободное время? Играете в гольф? Катаетесь на лошадях?
Он наклонил голову.
— Конечно.
Дэн осушил бокал, затем кто-то отвлек его, и она грациозно отошла.
Ей хотелось домой. Хватит на сегодня вежливых улыбок и бесед, которые приходится вести приличия ради. Конечно, Шон хотел бы остаться. Подобные мероприятия в его вкусе. Ей тоже не следует их сторониться. В конце концов, никогда не скажешь заранее, откуда последует новый заказ, а тут полно влиятельных людей, которые от скромности не умрут. Но сегодня она пас. Хочется домой, поплакать, поваляться на кровати, сгорая от жалости к себе.
Невольно сцепив руки, Флора старалась унять охватившую ее дрожь. Так сложилось, что в девятнадцать ей казалось: жизнь ее кончена и она до конца дней своих останется несчастной. Но в двадцать мир, который она возвела вокруг себя, начал рушиться, и постепенно оптимизм и жизненный тонус сменили депрессию и отчаяние.
Она была так юна, так идеалистически настроена, так мечтательна. Словно тогда у нее была другая жизнь. Теперь иной раз она самой себе казалось мудрой, старой и циничной.
Оглядев зал, Флора не заметила Шона. Голова разламывалась от боли, что, в общем, неудивительно. Вчера она допоздна засиделась, корпя над бумагами и читая про Мексику. Ненадолго заснула, но спала урывками, сны снились какие-то странные. Теперь еще ссора с Шоном… Проведя рукой по лбу, она поняла, что истощена как физически, так и душевно.
Где же он? Сгорая от нетерпения, она отправилась на поиски. Ноги болели. Она не привыкла к туфлям на высоких каблуках, хотя от этого становилась чуть выше и элегантнее, что очень ее радовало. Прошло минут десять, а он все не появлялся. Она чувствовала себя все скованнее, головная боль усиливалась. Повинуясь безотчетном порыву, она выскользнула из дома через парадное и пошла искать белый «понтиак-фьеро» Шона. Сейчас она очень пожалела, что не приехала на своем автомобиле, маленьком, допотопном джипе небесно-голубого цвета. Тогда не пришлось бы дожидаться Шона, чтобы он отвез ее домой. Хотя джипу, пожалуй, было бы неуютно среди роскошных лимузинов на стоянке, подумала она, обводя взглядом впечатляющую коллекцию дорогостоящих машин. «Понтиака-фьеро» нигде не было.