— Ты понимаешь, чем это пахнет, а? Исправительным заведением для малолетних — вот чем.
— Это несправедливо. Это не я… — Франческа глубоко вздохнула, поняв, что спорить бесполезно. — Хорошо, я никому ничего не скажу. Не в моих правилах кому-то мешать. Давайте все ляжем спать и забудем о том, что случилось.
— Ну уж нет! — со злобой прошипела мисс Пиплз. — Мне надоела твоя самоуверенность. Ты ведешь себя так, как будто ты лучше всех, как будто ты королева, которая считает ниже своего достоинства общаться с нами, простолюдинами. Я не стану дожидаться, пока ты придумаешь что-нибудь такое, из-за чего я лишусь работы, а этих девочек пошлют чистить отхожие места. Нет. Мы так этого не оставим. Вот настанет утро, я подам сведения о правонарушениях, и тогда мы посмотрим, кому поверит мисс Тумбс — тебе или нам.
Бесси Энн захихикала, но, встретив уничтожающий взгляд наставницы, сразу замолчала.
— Да, мэм, — сказала Франческа. Не было никакого смысла протестовать. Она проиграла еще до того, как успела раскрыть рот.
— С другой стороны, — продолжала мисс Пиплз, как будто не слышала слов Франчески, — тебе, возможно, так же надоело это место, как и нам. — Она вытащила из кармана тяжелую связку ключей и многозначительно ими помахала. — Я ведь могу забыть запереть входную дверь. Говорят, заведение для малолетних преступников — это не сахар.
Франческа посмотрела на женщину, прекрасно понимая, что та имеет в виду. Мисс Пиплз устраивало существующее положение вещей, и она хотела, чтобы все так и оставалось. Франческа с сожалением посмотрела на Сибил.
— Мне жаль тебя. Жаль всех вас. — Она направилась к двери, затем остановилась и метнула уничтожающий взгляд на мисс Пиплз. — Мне особенно жаль вас. Вы просто старая калоша!
— Ты еще заплатишь за это, сучка! — злобно прошипела наставница. — Уноси отсюда ноги, пока я не заперла тебя в подвал и не выбросила ключи.
— Ладно, я ухожу.
Франческа ушла.
В ту ночь она нарушила правило, запрещавшее принимать душ после десяти вечера. Девочка долго стояла под струей воды, желая смыть со своего тела приставшую к нему грязь. Потом она упаковала свои скудные пожитки и навсегда оставила сиротский приют.
Сквозь темную весеннюю ночь Франческа ступила в большой мир, лежавший за пределами Пенбакла.
У беглеца из сиротского приюта есть одно преимущество: ты никому особенно не нужен и поэтому никто всерьез не станет тебя искать. Выудив двадцатицентовую монету из кармана своего поношенного дождевика, Франческа вскочила в трамвай. Проезжая по Пьедмонт-Роуд, она внимательно всматривалась в проносящиеся мимо строения, стараясь разглядеть в темноте уютные старые дома. Кто-то говорил ей, что в этом районе можно за очень небольшие деньги снять маленькую комнату.
— Пусть лучше она будет очень маленькой, — пробормотала она, думая о своих скудных ресурсах.
За два года изнурительного труда в прачечной Пенбакла Франческа накопила тридцать два доллара плюс на пять долларов монеток с буквой «V», которые в общем-то не собиралась тратить. Даже если она сумеет найти дешевую комнату, этих денег надолго не хватит.
Франческа откинулась на сиденье и стала думать о том, что ей теперь делать. Школа! Ей необходимо закончить школу, обычную городскую школу. Проблема заключалась в том, что она не знала, как туда попасть. И потом, помимо всего прочего, нужно найти способ зарабатывать деньги, и зарабатывать по вечерам…
Обстоятельства были слишком сложными, чтобы рассматривать их все вместе. Франческа решила сосредоточиться на одной проблеме: на жилье.
— Стоп! — Франческа потянула за шнур. Перед опрятным трехэтажным домом она заметила надпись: «Сдаются комнаты».
Выйдя из трамвая, она увидела симпатичный садик перед домом. Франческа любила цветы. Она подошла к входу и, прежде чем позвонить в дверь, взглянула на свое отражение в стекле.
С виду ей можно дать восемнадцать лет, — так, во всяком случае, решила Франческа. Не зря же она, сидя в трамвае, потратила целый час, накладывая косметику. Впрочем, бояться разоблачения не приходилось: Атланта считалась местом паломничества молоденьких красоток, стекающихся сюда со всей Америки в поисках молодых отпрысков из богатых семей.
— Да? — Дверь открыла женщина в изящном ситцевом платье. Опытным взглядом она сразу окинула Франческу с головы до ног.
— Я… я ищу комнату. — Франческа засунула руки в карманы, чтобы женщина не заметила, что они дрожат. — На… может быть, на неделю. Очень маленькую комнату, — добавила она.
Первым побуждением Клаудии Джефферс было отказать Франческе, сказав, что свободных комнат нет. Но почему-то она не стала этого делать. Что-то ее остановило — может быть, храбро вздернутые плечи или испуганный взгляд, который хозяйка пансиона уже сотни раз видела в глазах девушек, приехавших попытать счастья в большом городе.