Джаррет принялся успокаивать лошадей, но все внимание его было сосредоточено на Ренни.
— Вам нехорошо? — спросил он.
Проглотив комок в горле, Ренни на негнущихся ногах отступила от края, зацепилась о шпалу и с размаху села на рельс.
— По крайней мере мне удалось не споткнуться, — с кривой улыбкой сказала она, поднимая на Джаррета слегка ошеломленный взгляд.
Он перебросил поводья в правую руку и подал Ренни левую, помогая ей подняться на ноги. На короткое мгновение они всем телом прижались друг к другу, и хотя оба почувствовали одно и то же, только Джаррет точно знал, насколько близок он был к тому, чтобы поцеловать ее.
Ренни отстранилась и поправила шарф на шее. Снова придя в боевое настроение, она взяла поводья Альбион из рук Джаррета и повела ее вдоль железнодорожной колеи. Теперь, когда она шла пешком, было легче делать вид, что она потрясена совсем не так сильно, как показалось вначале.
Вдоль колеи больше не было завалов. Джаррет и Ренни достигли точки, называющейся Джагглерс-Джамп, в полдень — даже раньше, чем рассчитывал Джаррет. Джагглерс-Джамп козырьком выступал из склона горы, там, где на повороте путь с помощью взрывных работ удалось расширить.
Ренни и Джаррет остановились в нескольких шагах от края обрыва. В ста метрах внизу лежали перевернутые вагоны поезда номер 412.
— Я могу разглядеть четыре пассажирских вагона и тормозной вагон, — сказал Джаррет. Снег давно засыпал поврежденные конструкции, кроме того, видимость закрывали деревья, сваленные во время падения поезда. — Вы так и предполагали?
Она кивнула. Тормозной вагон полностью завалился набок, и его можно было опознать только по немногим проглядывавшим пятнам красного цвета. Три пассажирских вагона было значительно труднее разглядеть, так как они потеряли свою прямоугольную форму и превратились в нечто такое, что вообще было трудно охарактеризовать.
Однако внимание Ренни привлек именно четвертый вагон. Даже до катастрофы он отличался от остальных. Джей Мак настоял на том, чтобы его персональный вагон был оборудован и с пользой для дела, и с комфортом. И только здесь он допустил тот внешний лоск, который выделял бы его среди других — на обеих стенках вагона и на крыше красовался герб Уорта. Салон-вагон Джея Мака был единственным, который стоял более или менее прямо. По отношению к укрывавшим его соснам он, однако, находился под углем, и это означало, что снег не так сильно засыпал его крышу. Внимательно присмотревшись, Ренни могла разглядеть позолоченный герб на поблескивающем черном поле.
— Это вагон моего отца, — сказала она, показав на него Джаррету. — Этан говорил мне, что он стоит почти вертикально. Поэтому нельзя сказать, что он сильно поврежден.
Джаррет не смог бы утверждать ничего подобного, но спорить не стал. Если вагон приземлился таким образом, это еще не значит, что он не мог перевернуться на лету и что у Джея Мака было больше шансов пережить катастрофу.
— Как бы нам туда спуститься?
— Ну, мы можем поступить так, как поступал старый Бен Джагглер…
— Я не стану прыгать.
— Тогда пойдем пешком. Мы дойдем по рельсам до самой низкой точки, а потом пройдем лесом. Здесь не такой крутой спуск, как кажется. Вот почему Джагглер в конце концов прибегнул к пистолету» чтобы свести счеты с жизнью. — Он усмехнулся. — Прыжками здесь ничего не добьешься.
Ренни посмотрела ему вслед.
— Вы это придумали.
Джаррет поднял вверх правую руку.
— Клянусь Богом.
Ренни не могла этого видеть, но подозревала, что он по-прежнему ухмыляется. Она подняла поводья Альбион и пошла следом за Джарретом.
Произошло одно из тех событий, которые, казалось, вовсе не должны происходить и которых никто не ждет. Двигаясь по железнодорожным путям, Джаррет и Ренни дали отдохнуть лошадям, а затем снова перегрузили припасы на вьючную лошадь и оседлали своих собственных лошадей. Ни Альбион, ни Зилли не сочли почву здесь более трудной. Глядя на Джагглерс-Джамп снизу, Ренни пришла к выводу, что Джаррет прав насчет склона. Он был очень крутым и практически неприступным только там, где создавал опору для рельсового пути.
Местность, по которой они двигались, в сравнении с тем, что представлялось при взгляде сверху, казалась пологим склоном. Потом уже Ренни поняла, что, возможно, именно эта легкость передвижения и преждевременная уверенность в том, что главное позади, лишили их осторожности.
Ренни не видела зайца, попавшего под копыта Альбион, и узнала о происшествии, только когда лошадь встала на дыбы. Ей удалось удержаться в седле, но Альбион зашаталась и едва не упала. Джаррет повернулся, чтобы посмотреть, что происходит за его спиной, и в этот момент Зилли оступилась. Он попытался удержаться в седле, схватившись за переднюю луку, но тут его правую руку свело и он не смог как следует ухватиться. Джаррет лишь на мгновение поддался панике, но Зилли это почувствовала. Она беспокойно забила копытами, почва под ее ногами заколебалась, полетели камни, и кобыла заскользила вниз.
Джаррет тем не менее не совсем утратил контроль над ситуацией. Он наклонился в седле и предоставил Зилли возможность делать то, что она сочтет наилучшим. Кобыла некоторое время отчаянно скребла ногами землю в поисках опоры, затем, как в атаку, ринулась вперед. Это была бешеная скачка вниз по склону, и все же на какое-то мгновение Джаррет решил, что все может окончиться для них благополучно. Он думал так до тех пор, пока не увидел на пути упавшее дерево. Оно лежало на склоне, зацепившись сучьями за другое дерево, и представляло собой подобие ворот, перекладина которых находилась в метре от земли. Упираясь ногами в бока лошади, Джаррет пытался направить ее в другую сторону, но Зилли настолько обезумела, что не понимала и даже не чувствовала его движений. Джаррет не мог предотвратить ее прыжок, а по состоянию руки понял, что не сможет и удержаться в седле. В момент прыжка он упал вниз, в отличие от Зилли так и не преодолев препятствие.
Ренни была уже на полпути к Джаррету, когда стала свидетелем его падения. Она видела поваленную сосну, поняла, что ЗНАЛИ собирается прыгать, но совершенно не подозревала, что такая вещь может выбить Джаррета из седла. Он исчез из виду так быстро, как будто и поводья, и само седло были чем-то хорошо смазаны.
Когда Ренни добралась до Джаррета, Зилли уже успокоилась и вернулась к тому месту, где он лежал. Перегнув голову через ствол дерена, кобыла слегка подталкивала хозяина, пытаясь привести его в чувство. Ренни опустилась на колени рядом с Джарретом и с силой оттолкнула морду Зилли. Та послушалась и отошла в сторону.
Дыхание Джаррета было хотя и слабым, но ровным, и Ренни без труда нашла его пульс. Несколько раз она мягко встряхнула Джаретта и позвала по имени. Не дождавшись ответа, Ренни сняла с него шляпу и принялась, раздвигая волосы, ощупывать голову в поисках ссадин и царапин. Около правого уха она нашла большую шишку размером с гусиное яйцо. Небольшое кровотечение не испугало Ренни, а вот величина ссадины очень встревожила. Сейчас она отдала бы все свое имущество за хотя бы часть тех знаний в области медицины, которыми обладала ее сестра Мэгги, Ренни всегда казалось, что со своей профессией инженера она нигде не нужна, кроме конторы Уорта — и, как выяснилось позднее, не нужна даже и там.
Место крушения, которого они пытались достичь, все еще находилось на приличном расстоянии, хотя путь в основном был ровным. Ренни знала, что не сможет поднять Джаррета, и в то же время не собиралась оставлять его одного. Она подумывала о том, чтобы разбить лагерь прямо здесь, однако персональный вагон Джея Мака все же был более привлекательной альтернативой.
Удостоверившись, что у Джаррета больше нет видимых повреждений, Ренни осторожно завернула его в одно из одеял и накрыла еще несколькими. Прогоняя холод, она быстро разожгла небольшой костер, затем привязала Зилли и вьючную лошадь. Взобравшись на Альбион, Ренни быстро достигла места катастрофы.