Видение исчезло, но я все еще стоял неподвижно, пока не услышал скрипучего голоса Финеаса Тэта.
– Кто эта женщина? – спросил он.
– Да это – сама Нелл Гвинт, – запинаясь, ответил я.
– Она – сама? – Он торжественно выпрямился, обнажил голову и сказал: – Благодарю Всевышнего, что Его святая воля привела эту заблудшую овцу на мой путь, дабы я мог обратить ее на путь истины! Благодарю Всевышнего!..
Прежде чем я мог ему помешать, Тэт перешел дорогу и быстро вошел в таверну. Мне не оставалось ничего иного, как только последовать за ним. Я сам не мог понять свои чувства. Только что накануне я твердо решил никогда больше не видеться и не говорить с Сидарией: я не мог забыть смешное и позорное положение, в которое меня поставило ее воспоминание обо мне. А теперь все мои твердые намерения рухнули от одного присутствия Нелл. Я последовал за Финеасом Тэтом под предлогом защитить ее от его грубостей, но в сущности потому, что не мог поступить иначе: каждый фибр моего существа, моя душа и сердце устремлялись навстречу Нелли при первом ее зове.
Когда я вошел, Финеас стоял посреди гостиной, перевертывая листы своей Библии, как бы отыскивая какой-то текст. Я прошел мимо него и прислонился к стене у окна.
Нелли вошла нарядно, хотя довольно небрежно, одетая. Ее лицо сияло улыбкой, и она смотрела на меня так непринужденно, как будто наша встреча была в порядке вещей. Увидав фигуру Финеаса, неподвижно стоявшего посреди комнаты, она невольно вскрикнула:
– Я ведь хотела быть наедине с Саймоном, с моим милым Саймоном!
– Наедине с ним? – подхватил Финеас. – А подумали ли вы о том времени, когда вы останетесь наедине с Господом Богом?
– Разве вы еще не кончили? – нетерпеливо спросила Нелли, подходя и садясь у стола. – Право, я думала, что вы уже все сказали на улице. Ну, я испорчена до мозга костей – и дело с концом.
Тэт подошел к столу и вытянул руку над ее головой. Положив подбородок на руки, она, насмешливо улыбаясь, смотрела на него.
– О, ты, которая живешь в открытом грехе, – начал он, но я сейчас же перебил его:
– Замолчите! Какое вам до этого дело?
– Пусть он говорит, – сказала Нелли.
И Тэт говорил и говорил – боюсь, что говорил правду.
Нелли слушала терпеливо, изредка встряхивая головой, как бы отгоняя надоедливое насекомое. Потом он упал на колени и стал горячо молиться. Кончив молитву, он устремил на молодую женщину пристальный взгляд. Она встретила его без всякого замешательства, дружелюбно. Тогда Тэт воскликнул:
– Дочь моя, ты все-таки не понимаешь? О, как зачерствело твое сердце! Молю Вседержителя, чтобы Он отверз твои очи и смягчил твое сердце. Да спасет Он твою грешную душу!
Нелли внимательно рассматривала свои розовые ногти.
– Не думаю, чтобы я была грешнее других, – сказала она. – Ступайте ко двору и проповедуйте там!
Лицо Финеаса приняло суровое выражение.
– Слово Божие будет услышано. Чаша переполнена, грех переступил всякие границы! Кто доживет – увидит.
– Очень возможно, – зевнула Нелли и лукаво взглянула на меня. – А что будет с Саймоном? – спросила она.
– С этим молодым человеком? У него честное лицо; если он будет хорошо выбирать друзей, то для него все будет благополучно.
– Я принадлежу к его друзьям, – промолвила Нелли.
Желал бы я видеть того, кто мог бы отказаться от такого признания.
– Твоего сердца не смягчит Господь! – сказал Финеас.
– Многие находят, что оно и так слишком мягко, – заметила Нелли.
– Мы еще увидимся, – сказал ей Финеас и, еще раз пристально взглянув на меня, вышел из комнаты, оставив нас одних.
Нелли облегченно вздохнула, вскочила с места и, подбежав ко мне, схватила меня за руки, после чего спросила:
– Ну, как дела в нашей деревне?
– Сударыня, – сказал я, освобождая свои руки и отодвигаясь, – здесь не деревня и вы – не та, которую я знал там…
– Да, но вы-то – тот самый, которого я знала там, и притом так хорошо!
– Зато вы не похожи на ту, которую знал я.
– Ну, не так непохожа, как вы думаете. Разве вы тоже собираетесь читать мне проповедь?
– Миледи, – холодно сказал я, – благодарю вас за воспоминание обо мне и за оказанную мне услугу; поверьте, я умею ценить ее, хотя и не могу ее принять.
– Не можете принять? – воскликнула Нелли. – Что такое? Вы не можете принять назначение?
– Нет, – сказал я, низко кланяясь.
Лицо красавицы выразило капризное разочарование.
– А что с вашей рукой? Как вы получили рану? Разве вы уже успели поссориться с кем-нибудь? – спросила она.
– Уже!
– Но с кем и почему?
– С лордом Кэрфордом, причиной же этой ссоры я не смею утруждать вас.