— Что тут происходит?! — протиснувшись сквозь ряды солдат, спросил Маршалл.
— Что, спрашиваешь? — Предвестница подошла к нему переполненная яростью. — Ты ублюдок, Маршалл! Где тебя черти носили, пока мы подыхали в этом вонючем городе?!
— Успокойтесь, миледи…
— Пошел ты! — Алекса выкинула ногу вперед и врезала генералу по яйцам. Не будь на нем лат, удар бы возымел эффект. А так она сама ударила ногу. — Какой ты к чёрту генерал, если даже не можешь вовремя довести своих людей до места?
— Все дождь! — огрызнулся он. — Мы и так шли несколько дней без отдыха. Это ваша вина! Вы в порыве своей мести не можете подождать несколько дней.
— Ага! — расхохоталась Алекса. — Кто-то мне говорил, что война будет длиться несколько лет? Не помните, кто это был, генерал? Такой смышленый мужик, который не смыслит в войне, сказал, что мы каждую твердыню будем осаждать по несколько месяцев. Вы не то, что твердыню несколько месяцев будете осаждать. Вы до неё не сразу дойдете, потому что заблудитесь по дороге и начнете во всем винить клятый дождь. Разумеется, если действовать по вашей логике любая война будет длиться несколько лет, а то и столетий.
— Пошла ты к чёрту, иноземная шлюха! — огрызнулся Маршалл.
Алекса покосилась на его жену, стоящую чуть позади остальных.
— Сам к нему сходи и подстилку свою прихвати! — плюнула она.
Маршалл закипал от ярости, замахнулся закованной в латный доспех рукой и попытался её ударить. Но Карл, вышедший вперед так быстро, что его даже не заметили, схватил его голой рукой и сжал латы так, что генерал поморщился от боли.
— Ещё раз замахнешься на мою жену, остаток дней тебя будет кормить жена из ложечки! — холодно прошипел Карл. — Уяснил, мальчик?!
Маршалл нахмурился, отмахнулся, убрал оружие в ножны и отдал своим людям приказ покинуть город. Алекса проводила его недобрым взглядом, оглядела своих людей на главной площади и пошла в сторону города. Карл пошел вслед за ней.
— Хочу смыть всю эту грязь, — буркнула она, направляясь к главной площади. — Карл, можешь зайти ко мне на закате?
Он с нотками удивления посмотрел на жену, даже запнулся.
— Зайду. Что нужно-то?
— Не здесь, — промолвила Алекса. — Обсудим это наедине, хорошо?
Карл кивнул, и они разошлись.
***
Он принял ванную, постирал грязную одежду, наточил оружие до идеального состояния, надел чистые тряпки и покинул заброшенный дом, не задаваясь вопросом о том, куда делись прежние хозяева. С армией жены никогда не угадаешь, как они будут действовать в следующую минуту. Но когда речь заходит о насилии и грабеже, тут все становится ясным, как погожий день. Наверное, хозяев уже успели ограбить, мужиков убить и бросить в какую-нибудь канаву, а баб продолжают насиловать. Для этих людей возраст, цвет волос и происхождение не имеет значения. Порой даже пол остается в стороне.
Собравшись с мыслями, Карл вышел на улицу, намереваясь поговорить с супругой, которая ждет его в большом двухэтажном особняке в центре города. Вот только его прямо на пороге дома встретил генерал Маршалл Рэнделл, захвативший с собой приличную свиту людей из двадцати человек. Позади него стояла телега. Судя по всему, там лежало тело, завернутое в плотную ткань.
— Надо поговорить, — оглядевшись по сторонам, сказал генерал.
Карл был без оружия, но не испугался вероятного нападения и подошел к нему в упор.
— Забываешься, Рэнделл. Твой король договорился с моей женой, вот с ней и разговаривай. Я не собираюсь влезать в политику, плести интриги и вести светские беседы за спиной Алексы. Есть что сказать? Обращайся к ней напрямую.
Он собирался уйти, но несколько солдат пригородили дорогу, а генерал положил руку на плечо. Карл посмотрел за спину, оценил положение и понял, если начнется сватка, ему удаться убить только восьмерых, а потом верная смерть. Будь он немного моложе, возможно, смог убить бы всех.
— У меня была веская причина задержать армию, — сказал Маршалл. — Честно говоря, я вообще не хотел приводить войско в этот город, а уладить вопрос как-то по-другому. И я бы мог пойти к твоей жене, но боюсь, это развяжет войну. Может, послушаешь? Это не займет много времени. Сам поймешь, о чем я говорю, когда увидишь тело в повозке.
Карл молча кивнул. Люди генерала забрались в телегу, осторожно развязали веревки и убрали тряпку, в которую завернут труп.
Тело светловолосой девочки уже начало гнить на жаре. Кто-то обезобразил лицо до такой степени, что невозможно было угадать ни возраст, ни черты лица. Челюсть, нос и подбородок, которые были искривлены под многочисленными ударами молотка, свисали на мясе и суставах. В ранах ползали белые опарыши. Личинок больше всего было в глазах. Но и обезображенное тело вызывало отвращение у всякого, кто на него взглянет.
Карл Масур видел много ран, однако такое перед ним предстало впервые. Какой-то изверг очень долго и упорно терзал бедного ребенка. На некоторых частях тела была срезана кожа, внутренности, вывернутые наизнанку, привлекли мух, а запах стоял такой, что в глазах слезилось.
— Кто это? — спросил Карл, подозревая, что ответ ему не понравиться.
— Офелия, — спокойно ответил генерал. — Незаконнорожденная дочь твоей жены.
Ответ Карлу и впрямь не понравился.
— Паршиво… — тяжело вздохнул он. — Если я задам вопрос о том, кто её убил, ты дашь честный ответ, генерал?
— У меня нет никакого ответа для тебя, герцог, — пожал плечами Маршалл. — Дочь твоей жены была отправлена в собор. Король посчитал, что именно под взором всевышних сил Офелия будет в безопасности. Меня там не было, когда это случилось, поэтому точно утверждать не могу. Но если верить слухам, во всем обвиняют второго генерала королевства Фрагиль.
— Кто он?
— Бомонд Колер.
— Тот самый бабник?
— Его Величество обговаривал вопрос замужества Офелии. Леонид хотел посватать девочку с Бомондом, чтобы обезопасить ребенка и заключить крепкий мир между нашими королевствами. Видишь ли, твоя незаконнорожденная дочь стала предметом торга. Многие хотели породниться с будущей королевой Шарджа, однако, когда её сослали в собор, между королем и Бомондом вспыхнула какая-то ссора. И служанки слышали, как маркиз открыто угрожал убить Офелию, если она ему не достанется.
— Хоть понимаешь, насколько нелепо это звучит? — нахмурился Карл. — Я слышал о вашем маркизе много всего хорошего. Поговаривают, будто бы он с пятнадцати лет заменял матери Леонида мужа. Этот маленький засранец никогда не интересовался ничем, кроме баб. И раз уж он заглядывался на королеву не ради престола, твои доводы звучат не слишком убедительно.
— Повторяю, меня там не было, — напомнил Маршалл. — Мне было велено сообщить о смерти Офелии и ничего больше.
Карл понимал и с трудом мог представить, что почувствует Алекса, когда узнает о смерти второго ребенка. Первого у него отняли в зародыше, второго убили в другом королевстве, на которое она понадеялась. Можно было бы обвинить мать в том, что она бросила своё дитя на растерзание недругов, вот только Офелии не было места на войне. Ситуация была очень и очень паршивая. Герцог не представлял, как скажет об этом жене.
— Это точно Офелия?
— Нет никаких сомнений, — кивнул Маршалл.
— Везите телегу на главную площадь, — нахмурился Карл. — Прятать тело бессмысленно. Алекса рано или поздно об этом все равно узнает. А тебе стоило бы помолиться, генерал. Если она начнет войну с королевством Фрагиль, я убью тебя в первую очередь.
***
Узнав о смерти дочери, Алекса не сразу поняла, что ей сказали. Только когда Карл повторил, она посмотрела на него остекленелым взглядом и долго не могла прийти в себя.
Она почувствовала, как сердце сжалось, а грудь пронзила острая боль. Это ощущение вызывало дрожь в теле. Ноги обмякли, сделались ватными и с трудом сдерживали на ровной земле. Руки судорожно тряслись, касаясь тряпки, которой накрыли мертвое тельце светловолосой девочки. Испытав паническую атаку, Алекса окинула взглядом людей, собравшихся на главной площади, коснулась края тряпки и одернула её в сторону, боясь осознать, что все это правда.