— Ее телохранитель все еще там?
— Собственно, — Герберт вскинул брови, — их там сейчас двое. Но ведь ты нанесешь вполне официальный визит — не более. Посмотришь, как она себя поведет, не стала ли кошечка дружелюбнее — в общем, проведешь рекогносцировку.
— А потом мы найдем возможность ее похитить?
— Именно так. — Герберт кивнул.
— Если она была гостьей Батерста, — с лукавой улыбкой пробормотал Гарольд, — то наверняка прошла там неплохую подготовку.
— И может расшевелить тебя в постели, а, мой мальчик? — захохотал отец. — Ну, в этом нет ничего плохого.
— Но ей нельзя давать свободы, если она такая горячая штучка.
— Ей и незачем давать свободу, сынок. Она же будет твоей женой. Ты можешь держать ее взаперти — в поместье или же на конюшне за домом, если пожелаешь. Если бы не безупречная репутация твоей матери, я сделал бы то же самое.
Конечно, это была пустая похвальба. В случае каких-то осложнений Абигайль было куда спрятаться — например, у братьев, которые в финансовом мире куда влиятельнее, чем он сам.
— К счастью, Изабелле некуда обратиться за помощью, — задумчиво сказал Герберт. — За это мы должны быть благодарны судьбе.
— Не правда ли, Лонсдейл подвернулся весьма кстати?
— Причем оказался настолько любезен, что сразу умер, — с улыбкой заметил Герберт, приветственно поднимая свой бокал. — За благородное искусство дуэли!
— Да упокоятся они с миром! — поднял свой бокал Гарольд.
— Только не Лонсдейл, да и Батерст, если уж на то пошло. Его наверняка ждет ад. А теперь я хочу сказать несколько слов по поводу так называемой чести. Все эти замечательные принципы, может, и подходят для аристократии, но тебе в такие опасные дела ввязываться не следует. Мы всегда можем нанять людей, чтобы они за нас воевали — так поступает каждый, у кого есть хоть одна извилина.
— Не беспокойся, папа. Я не собираюсь рисковать своей жизнью.
— Ты весьма разумный молодой человек. — Он улыбнулся. — Каким и должен быть мой сын. Я растил тебя не для того, чтобы ты по-глупому проливал свою кровь.
— Я предпочитаю жизненные удовольствия, папа. Вроде этого прекрасного портвейна. — Он посмотрел на свет через бокал с густой рубиновой жидкостью.
— Доставлено из Дуро — несмотря на эту проклятую войну, которая может только обескровить Англию. Если бы страной правили банкиры, мы никогда не стали бы воевать ради того, чтобы сохранить на троне какого-то там короля. Делать деньги для Англии и для себя — вот что главное.
— А я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть в семью деньги Джорджа Лесли, — ухмыльнулся Гарольд.
— Вот это правильно! — Герберт приветственно поднял бокал и, поднеся его к губам, одним глотком осушил до дна.
Глава 19
В первые дни пребывания в поместье на острове Уайт еще не было ясно, сможет ли Дермотт поправиться. Чтобы облегчить муки больного, доктор Мактейверт держал его на успокоительных, но Дермотт тем не менее сильно страдал.
От боли он постоянно вертелся, от его лихорадочных движений открывались уже поджившие раны, которые вновь начинали кровоточить, что еще больше его ослабляло. Доктор пробовал его связывать, но путы только усиливали беспокойство раненого, так что у его постели пришлось организовать круглосуточное дежурство. Слуги следили за тем, чтобы он лежал неподвижно.
С момента дуэли Дермотт почти ничего не ел и очень мало пил, так что Мактейверт всерьез опасался обезвоживания организма. Дермотт действительно сильно похудел. Чтобы избежать дальнейшей потери веса, доктор распорядился каждые полчаса давать ему по нескольку ложек бульона, но эта процедура оказалась весьма утомительной и не всегда успешной. Несмотря на раны, Дермотт сохранил силы; даже находясь под действием наркотиков, он то и дело приходил в раздражение, тогда суп с ложкой летели в разные стороны.
Как-то днем, в один из редких моментов отдыха, Шелби и доктор стояли на террасе, вдыхая свежий морской воздух.
— Вам не кажется, что ему стало лучше? — После дуэли Шелби практически не отходил от постели графа.
— Могу только сказать, что ему не стало хуже. — С такими тяжелыми ранами нельзя быть чересчур оптимистичным.
— То, что нет плохих новостей, уже хорошая новость.
— Это свидетельствует о прекрасном здоровье графа. Его организм сумел справиться с инфекцией, которой я очень опасался, — по крайней мере до сих пор.
— Она все еще угрожает ему?
— Да, но теперь, по прошествии времени, это уже маловероятно. Меня больше беспокоит другое: если он и дальше будет вести себя так же беспокойно, его раны не смогут затянуться.
— Об этом позабочусь я, — заверил приятный женский голос.
Обернувшись, они увидели в дверях вдовствующую графиню Батерст.
— Я уже была у Дермотта. Он, конечно, очень похудел, но как будто узнал мой голос, так что мне удалось его успокоить.
— Откуда вы узнали, что мы здесь? — с изумлением спросил Шелби. Граф очень беспокоился о том, чтобы его мать ни о чем не догадалась.
— Насколько я помню, Шелби, вы упомянули в своем письме о морском побережье, а для Дермотта существует только одно побережье — здешнее. Он всегда любил эти места. Как только я получила вашу записку, сразу же принялась уговаривать Бетти паковать вещи. — Она улыбнулась, — Видите ли, моя служанка не слишком любит путешествовать.
— Графиня, разрешите вам представить доктора Мактейворта, — с поклоном сказал Шелби. — Именно он спас жизнь лорду Батерсту.
— Рад познакомиться с вами, мадам. Должен сказать, что я как раз предостерегал Шелби от излишнего оптимизма, хотя вашему сыну и не угрожает непосредственная опасность, — быстро добавил он.
— Но его, конечно, нужно кормить, — заявила графиня, рассудок которой после приезда к сыну стал кристально ясным.
— Если кто-нибудь принесет мне чашку чаю и приготовит для Дермотта ячменный суп, я пойду с ним посижу.
— Я распоряжусь, чтобы вам приготовили комнату, — сказал Шелби.
— Бетти уже распаковывает вещи в моей обычной комнате Шелби. А если ей принесут немного бренди, она станет гораздо дружелюбнее. Она любит пить его с горячей водой, — с мягкой улыбкой добавила графиня. — Пойдемте доктор. Я хочу подробно поговорить о состоянии своего сына. Должна, однако, предупредить, что собираюсь выслушивать только добрые вести.
В то время как доктор просвещал графиню относительно характера огнестрельных ранений Дермотта, Изабелла целилась из маленького пистолета в прикрепленную на вишне мишень. Она уже несколько дней занималась с Джо стрельбой, демонстрируя неплохие успехи.
— Иногда я удивляюсь, что дала уговорить себя заниматься с вами. — Изабелла опустила пистолет.
— Но вы же сами видели каких-то странных людей, слонявшихся сначала по деревне, а потом возле ваших конюшен. И вовсе они не искали работу, как потом уверяли. — «А кроме того, нужно было чем-то тебя занять, чтобы ты вышла из своей комнаты и перестала плакать!» — подумал он. — А теперь медленно и осторожно нажмите на спусковой крючок.
Изабелла затаила дыхание и выстрелила.
— Точно в голову! — радостно воскликнул Джо. — Будь я проклят — у вас настоящий талант стрелка.
Несмотря на возражения Изабеллы, Джо придал мишени вид человеческой фигуры. Вот почему они ушли так далеко от дома — Изабелле казалось крайне неудобным учиться стрелять в человека.
— Спасибо за науку, Джо. — Она, уже улыбалась, довольная тем, что научилась метко стрелять. Теперь она сама в какой-то степени может позаботиться о собственной безопасности, и за это она была очень благодарна Джо. — Мне бы только научиться быстро перезаряжать! — высказала свое тайное желание Изабелла.