Взглянув в темное окно, поняла, что оно напрочь завешано плотной шторой, пожирающей свет и не позволяющей солнечным лучикам проникнуть в комнату.
— Тихия, открой пожалуйста шторы.
— Нельзя, госпожа. Приказ повелителя.
Удивленно приподняв брови, я поняла, что девушка уже закончила и мягко закрутила мои волосы, уложив их в ровные гладкие пряди.
— А почему…
— Не спрашивайте, — перебила она. — Это приказ. Приказы не обсуждаются.
В этом все шайсары.
Их слово непреложный закон, несущий за его нарушение только смерть. Ни помилование, ни прощение не гарантировало спасения, и оставалось только удивленно пожать плечами, наблюдая за тем, как тихая помощница расправляет наряд из струящейся ткани по постели, чтобы разобраться как меня в него облачить.
Но она справилась на славу, нарядив меня буквально за пару минут, и я недовольно взглянула в зеркало, рассматривая свое отражение.
Странный, очень странный костюм.
Грудь была собрана в несколько тонких лепестков ткани, что собирались у ключиц в один жгут, переброшенный за шею. Штаны больше походили на юбку, скрепленные так же только у лодыжек и талии, вновь из таких же лепестков. Словно мои штанишки порвал дикий тигр, исполосовав их в длинные прорези.
Всюду прорези.
Я крутилась у зеркала, цепко осматривая наряд, и понимала, что даже при шагах, полотна не расходятся достаточно широко, чтобы чужой взгляд имел возможность разглядеть что-то запретное. Он был одновременно и откровенным, и слишком скромным для постельной игрушки господина. Будто этот шайсар не собирался хвастаться своим приобретением, демонстративно сдергивая с меня верх, чтобы показать какая у меня сочная грудь своей свите.
А она была сочной. Я точно это знала, не раз ловя на ней похотливые взгляды. Я же лирея. Я должна быть идеальной.
Жизнь в доме настоятельницы Терн изменила мое отношение к жизни. Я больше не считала себя человеком, только товаром. Дорогим и желанным, но бесправным и беззащитным. Все что я могла делать, для своей безопасности, только лишь быть исполнительной и смиренной. Такой, какой хотел бы меня повелитель. Любой. Даже этот шайсар.
Таким как он по карману все, и от одной проданной души этот мир не заплачет кровавыми слезами. Я сама за себя, и я должна быть сильной.
Но такова роль лиреи.
И я намеривалась сыграть ее превосходно.
Глава 8
— Я провожу вас к повелителю, — смиренно сказала Тихия, отрывая от разглядывания своего отражения в зеркале. — Он уже ждет.
Нахмурившись, скосила глаза на девушку стоявшую рядом с совершенно безэмоциональным лицом, и кивнула.
Черт с ним, может у них какая-то ментальная связь во дворце, и прислуга нутром чует что хочет хозяин, и спешит выполнять. Откуда мне знать, как выглядит быт шайсаров…
Служанка проводила меня к выходу, и стоило покинуть спальню, закрыла тяжелые створы, и погладила вырезанного змееныша в украшениях дверей.
— Погладьте его.
— Зачем?
— Это замок. Он запомнит вас и будет впускать в комнату. Во дворце все двери охраняются тирфе.
— Тирфе? — в ожидании пояснений погладила металлическую головку фигурки и одернула ладонь.
Змейка была теплой, и ощутив прикосновение пальцев, качнула головой, вглядываясь в мое испуганное лицо двумя алыми глазками, с брильянтами вместо зрачков.
— Это духи змей. Они согласились служить повелителю в обмен на вечную жизнь.
— Разве есть смысл жить вечно, если ты замок на дверях?
— Не мне об этом судить, госпожа, — ровно и бесцветно ответила она, и направилась в противоположную от дверей сторону.
Все еще подозрительно приглядываясь к замершей, и вновь безжизненной змейке, я последовала за девушкой, оглядываясь и запоминая дорогу.
Это было сложно.
Замок, как оказалось, был заполнен лабиринтами, и состоял сплошь из узких коридоров и темных, однообразных дверей. Иногда встречались и залы, но даже в них было тесно, и скудный интерьер только подчеркивал тоску и тлен поселившиеся здесь. Единственное за что зацепился мой взгляд — это гладкий, просто идеально выглаженный пол. Местами виднелись едва заметные борозды от чего-то тонкого и с заостренным краями, и я предпочла об этом не думать, тем более Тихия резко остановилась, заставляя меня судорожно затормозить.
— Вам сюда.
— Ты знаешь, что там?
— Гости повелителя, — она коротко пожала плечами, и опустила глаза. — Делегация из Сейрении.
— Ясно, — холодно ответила я, и напомнила себе про благодарность. — Спасибо.
— Проходите, — вновь легкий жест рукой, и я навесила на лицо заученную улыбку, с нотками соблазнения и смущения одновременно.