— Прекрасно, — сказала я. — Просто замечательно.
Стояла тишина.
— Во всяком случае, я встретилась с кое с кем, — сказала я, удивляясь самой себе. Он высокий и красивый, и он галлюцинация, подумала я. И пошел ты, Даг.
— О! — голос Дага звучал удивлено.
Я нажала красную кнопку «отбой» на мобильном со всей силой, на которую была способна, и швырнула телефон на стол. Потом я подняла его и снова запустила. Мои плечи задрожали.
Я повернулась к стене, увидела фотографию нас с Дагом на пляже, схватила ее и с силой прижала к бедру. Дешевая деревянная рама треснула пополам. Я вытащила фотографию и разорвала ее в клочья. Я подошла к телефону, чтобы вытащить батарейку, помедлила и вместо этого позвонила Лоре.
— Привет, Кэрол, — сказала она. — Что-то не так с вечерней встречей?
— Я только что рассталась с Дагом, — сказала я, ненавидя себя за то, как хрипит и дрожит мой голос.
— О! О, боже мой! Ладно, давай встретимся в пабе. Прямо сейчас. Направляюсь туда.
Я выдернула аккумулятор из телефона и швырнула его через всю квартиру.
Пошел ты, Даг.
***
Паб Чикагского университета был забегаловкой в лучшем смысле этого слова. Он прятался в подвале, был без окон и с черной краской, отслаивающейся от бетонных стен. В нем пахло дешевым пивом и жареной едой. Освещение всегда было тусклым, а неудобные пластиковые стульями и шелушащиеся виниловые кабинки завершали картину.
Лора уже была там, когда я приехала. Сначала она дала мне пиво, а потом обняла. Парень Лоры, Вэнс, неловко обнял меня, а затем появилась Дебра. Сбросив свою черную куртку и выпустив лавину светлых кудрей из абсурдной шляпы с помпоном, она была готова доминировать в разговоре. Дебра тоже участвовала в программе «Исторические религии», но она на несколько лет опережала нас с Лорой. Она готовилась к квалификационным экзаменам и преподавала студентам, а это значило, что у нее было множество веселых историй о студентах, которые не могли отличить онтологический аргумент3 от аргумента теологического4.
Вэнс учился в бизнес-школе, его глаза довольно быстро остекленели, хотя мы, Лора, Дебра и я, смеялись и смеялись. В конце концов, Вэнс перестал притворяться, что следит за нашим разговором, и просто уставился вдаль, а после направился к бару, чтобы наполнить пивной кувшин, когда тот оказался пуст.
— Кэрол?
Я покачала головой и попыталась сосредоточиться на друзьях. Все молчали. Они все уставились на меня. Мои щеки вспыхнули. Я поняла, что думала о Локи, вспоминая его прохладную кожу, даже когда она была покрыта потом. Даже когда он был прижат ко мне.
— Э-э, да? — сказала я.
— Кэрол, — повторила Дебра. — Прости, что говорю это, но я не думала, что ты будешь так… улыбаться. Радоваться. Знаешь ли.
Я помахала рукой в воздухе, допивая пиво, чтобы дать себе минуту.
— Я пытаюсь понять, — продолжила Дебра, — этот парень был просто полным мудаком, или что?
Лора потрясенно рассмеялась, ее рука взлетела вверх, чтобы прикрыть рот.
Я отрицательно покачала головой.
— Не полным мудаком. Может быть, на восемьдесят пять процентов.
Все засмеялись, даже Вэнс, а я подняла кувшин и наполнила наши кружки.
— За новые начинания, — сказала я, поднимая пенящуюся пинтовую кружку со всем достоинством, на которое была способна.
— Чертовски верно! — сказала Дебра, и мы все вместе чокнулись, разбрызгивая пену по всему столу.
Я посмотрела на друзей, на Лору, которая знала меня всего несколько месяцев и была готова бросить все, чтобы пойти со мной, на Вэнса, который вежливо терпел наши нелепые шутки, и на Дебру, которая похлопывала меня по спине и говорила, что мне лучше без него, хотя она даже никогда не встречала Дага.
— Я люблю вас, ребята, — сказала я.
— А ты официально пьяна, — сказал Вэнс, шлепнув меня пальцем по носу. — Давайте, дикие женщины, собираемся по домам.
Мы пошли домой вместе, сначала остановившись у квартиры Дебры, а затем направившись к моему серому зданию. Я немного повозилась с ключом, но открыла дверь и помахала друзьям на прощание. А потом сбросила одежду, споткнулась о джинсы и рухнула на футон, думая о прохладной, гладкой коже, смеющихся глазах, голодных губах, целующих мои…
ПЯТАЯ ГЛАВА
Я покачала головой, пытаясь сосредоточиться на том, что читала. Это было утро кануна Нового года, и мой рейс в Чикаго задерживался. Я уже три лишних часа просиживала в аэропорту Сан-Диего. Еще. Это должно было быть отличное время, чтобы закончить часть работы, на которую я забила на Рождество, но мне было трудно сосредоточиться. Мой взгляд то и дело соскальзывал со страницы на ясное голубое небо за окном.