Выбрать главу

— Мой вчерашний поступок унизил тебя, я правильно понял? — сухо перебил его Маркус.

— Должен заметить, иногда весьма неудобно иметь старшим братом тридцатишестилетнего неженатого графа, который нисколько не беспокоится о том, кому перейдет его титул.

— Но со мной такое случается не в первый раз.

— Вчера ты впервые устроил сцену посреди бальной залы, на глазах всего общества.

Маркус приподнял бровь:

— А ты-то как узнал об этом? Ты редко появляешься в обществе.

— Мисс Дорчестер рассказала мне, — с явным раздражением ответил Беннет. Маркус замер:

— Юлиана Дорчестер?

— Я удостоился величайшей чести танцевать с ней вчера вечером, — пробормотал Беннет.

— Ясно.

— Когда ты говоришь «ясно» таким тоном, это означает неодобрение. Так вот, тебе лучше не говорить при мне плохо о мисс Дорчестер. Она прелестная юная леди с удивительно утонченными чувствами. Она и подумать не может о том, чтобы быть втянутой в скандальную сцену!

— Юлиана Дорчестер проводит уже второй сезон, — мрачно заметил Маркус, — и ей необходимо поскорее подыскать себе мужа, ибо ее родители не в состоянии оплатить третий сезон. Ты понимаешь, куда я клоню, Беннет?

— Ты пытаешься убедить меня держаться от нее подальше, не так ли? Ничего не выйдет! Мисс Дорчестер — совершеннейшее воплощение женственности, и я буду вечно благодарить свою звезду за тот счастливый миг, когда мисс Дорчестер позволила мне приблизиться к себе вчера вечером.

— А она, без сомнения, благодарит сейчас свою счастливую звезду за тот миг, когда ты обратил на нее внимание. Теперь она пустится во все тяжкие, чтобы совершенно случайно появиться сегодня вечером в том же доме, где будешь ты.

— Проклятие! Она не способна к интригам! Она слишком невинна, слишком нежна, слишком чиста для этого!

— Сейчас она не занята ничем иным, уж поверь мне.

— Откуда такая уверенность?!

— Она дочь Дорчестеров, а я прекрасно знаю Дорчестера. Он помешан на мысли выдать дочурку за деньги. А ее матушка спит и видит, как бы заполучить титул для семьи. — Маркус сощурил глаза и ткнул вилкой в сторону Беннета:

— Ты лакомый кусочек для брачного союза, брат мой. Ты богат, и есть все основания полагать, что именно ты унаследуешь графский титул. Советую вести себя поосторожнее.

Беннет в сердцах отшвырнул салфетку:

— Это просто возмутительно! Мисс Дорчестер не принадлежит к тем особам, кого интересуют деньги и титул.

— Если ты и в самом деле так считаешь, значит, ты еще наивнее, чем я думал.

— Я не наивен. Но и не такой хладнокровный, равнодушный и самоуверенный, как ты, Маркус! И уж я-то точно никогда не свяжусь с испорченными особами вроде твоей миссис Брайт.

— Или ты будешь отзываться о миссис Брайт с уважением, или вообще не будешь упоминать ее имени, ясно?

— Но ради всего святого — она же твоя любовница!

— Она мой хороший друг.

— Всем известно, что под этим подразумевается. И у тебя еще хватает дерзости критиковать мисс Дорчестер! Да если на то пошло, твоей миссис Брайт не помешало бы взять у нее несколько уроков приличия!

Маркус со звоном поставил чашку на блюдце.

— Тебя никто ни о чем не спрашивает, Беннет!

Дверь приоткрылась, и на пороге появился Ловелас с небольшим серебряным подносом в руках.

— Вам послание, милорд. Только что принесли. Нахмурившись, Маркус взял с подноса записку, молча пробежал ее глазами.

М.!

Я должна немедленно Вас видеть. Дело срочное.

Парк. 10 часов. У фонтана.

Ваша А.

Маркус взглянул на Ловеласа:

— Оседлай Зевса и выведи к половине десятого. Пожалуй, прогуляюсь в парке.

— Да, милорд. — Ловелас повернулся и удалился из комнаты.

— От кого записка? — полюбопытствовал Беннет.

— От друга.

— От миссис Брайт?

— Нет, как ни странно, не от нее.

Беннет обиженно поджал губы:

— Никогда еще не видел, чтобы ты так оскорблялся за своих любовниц.

— Миссис Брайт — мой друг. — Маркус снял салфетку и встал из-за стола. — Никогда не забывай об этом, Беннет.

Без пяти минут десять Маркус въехал в парк верхом на Зевсе — огромном, мускулистом черном жеребце. Он выбрал усыпанную гравием тропинку, ведущую в глубину густых зеленых зарослей. Самую уединенную тропинку во всем парке.

Анна, леди Сэндс, ждала его в маленьком закрытом экипаже. На ней было темно-коричневое дорожное платье. Высокий гофрированный воротник подчеркивал изящную линию шеи. Прелестное личико Анны скрывала вуаль, спускавшаяся с элегантной каштанового цвета шляпки.

— Маркус! Слава Богу, ты пришел! — Она подняла вуаль и устремила на Мастерса испуганный взгляд. — Вот уже несколько дней я места себе не нахожу! Сегодня утром я узнала, что ты в Лондоне, и сразу послала тебе записку. Господи, я так боялась, а вдруг ты занят и не сможешь встретиться со мной!

— Я всегда в твоем распоряжении, Анна. — Маркуса обеспокоили выражение глубокой тревоги, не сходившее с лица Анны, и темные тени, залегшие под серыми глазами.

Анне было двадцать девять, три года назад она вышла замуж за богатого добродушного лорда Сэндса и совсем недавно осчастливила его наследником. Она овдовела семь лет назад, и ее новый брак оказался вполне счастливым. Маркус был рад за Анну. Он полагал, что дни, полные страха, остались навсегда позади, но вот теперь снова видел знакомый ужас в глазах леди Сэндс.

— У тебя неприятности, Анна?

— Меня шантажируют, — прошептала она. Ее лицо исказило отчаяние. — О, Маркус, кто-то знает все!

Маркус не шелохнулся.

— Это исключено.

— Нет, правда! — Серые глаза Анны наполнились слезами. — О Господи, он все знает, ты понимаешь — он знает! Он знает, как умер Спалдинг! Он знает, что я убила его…

— Анна, возьми себя в руки. Ты хочешь сказать, что кто-то требовал от тебя денег?

— Да! Пять тысяч фунтов. Я уже заплатила их. Пришлось заложить серьги…

— Проклятие!

— Но я боюсь, он потребует еще!

— Да, ты права. — Маркус щелкнул, хлыстом по сапогу. — Мы должны быть готовы к новым требованиям. Так всегда бывает, когда имеешь дело с вымогателем.

— Боже праведный! Я боюсь…

— Слушай меня внимательно, Анна. Когда ты получила первое письмо?

— Шесть дней назад. Я немедленно переслала бы его тебе, но я просто не знала, где ты! Знала лишь, что ты надолго уехал из Лондона.

— Я был в Клауд-Холле.

— Я чуть с ума не сошла! Не спала ночей… Сэндс был так заботлив… Спрашивал, что стряслось, хотел везти меня к врачам. Что мне делать, Маркус?

— Ничего. Успокойся, теперь я сам займусь этим.

— Но чем ты можешь помочь?! Маркус, этот человек знает, что я… что я убила своего мужа!

— Тихо, тихо, Анна. Успокойся. Да, ты убила Спалдинга. Но ведь ты только защищалась, о чем никогда не надо забывать.

— Никто мне не поверит! Что скажет Сэндс, когда откроется вся правда?

— Я полагаю, твой муж готов понять гораздо больше, чем ты думаешь, — заметил Маркус. Уже не раз он пытался убедить Анну открыть мужу всю правду о смерти Линтона Спалдинга, но она была непреклонна.

— Я боюсь рассказать ему, Маркус! Он никогда не смирится с мыслью, что женился на убийце, на женщине, застрелившей первого мужа! Как бы ты поступил на его месте?

Маркус пожал плечами:

— Если бы я узнал все о Спалдинге и о том, как он издевался над тобой, я бы только поздравил тебя с метким выстрелом.

Анна ошеломленно уставилась на него:

— Маркус, пожалуйста, прошу тебя, не насмехайся надо мной!

— Я не насмехаюсь. Я говорю искренне. Уверен, ты недооцениваешь своего мужа.

— Я знаю его гораздо лучше, чем ты. Он считает меня самим совершенством. Как же я могу рассказать ему такое?!

— Вымогатель думает примерно так же, — заметил Маркус. — Интересно…

— Что ты собираешься делать?

— Мне необходимо побеседовать с одной особой, которая, кажется, знает обо всем этом гораздо больше, чем я предполагал…