— Мм-м… Дженни! — нашлась Ифигиния. Потом медленно сняла плащ и аккуратно положила его на постамент.
— Ты у нас новенькая? — Полли придирчиво осмотрела изящное вечернее платье Ифигинии. — Ты зря так вырядилась!
— Увидите, я быстро все пойму, — заверила она. — Я способная ученица.
— Хватит нести чепуху! — Сэндс рванулся к сцене, — Эй вы, обе! Выходите оттуда. Я хочу вас порасспросить кое о чем.
— Стой! — вскричала Полли. — Разве вы не знаете, что у нас запрещено заходить сюда до начала представления?!
— А теперь послушай меня! — прорычал Сэндс. — Я не собираюсь подчиняться приказам дешевой шлюхи!
— Это театр, лопни твои глаза! — завопила Полли из-за портьеры. — А мы актрисы, черт возьми, а никакие не шлюхи!
И уж точно не дешевые. Или проявите к нам должное уважение, или забудьте о сеансе лечения.
— Я здесь не для того, чтобы смотреть ваш дурацкий спектакль! — фыркнул Сэндс. — Я пришел сюда, чтобы найти кое-кого.
— За кулисы не смеет заходить никто, кроме нас, профессиональных актрис! Так что усаживайтесь смотреть представление или выметайтесь вон!
— Леди права, — кивнул Маркус. — Я буду весьма признателен вам, Сэндс, если вы сейчас же уберетесь отсюда. Я щедро заплатил за представление и хотел бы поразвлечься.
— Развлечься?! — с отвращением спросил Сэндс. — И вы называете это развлечением?!
— Мне обещали нечто забавное, — подтвердил Маркус. — Даже воодушевляющее.
— Пора начинать наш чертов спектакль! — объявила Полли через занавеску. — Если два прекрасных джентльмена хотят полечиться вдвоем, это их право. Но предупреждаю: только за двойную цену!
— Если не желаете заплатить свою долю, — обратился Маркус к Сэндсу, — вам лучше уйти.
— Никуда я не уйду! — в гневе воскликнул тот. — По крайней мере до тех пор, пока не выясню, что тут происходит.
— Раз остаетесь, то ради своей же пользы, — приказала Полли, — погасите лампу около двери.
— Это я, пожалуй, сделаю, — холодно ответил Сэндс. — Но позвольте все-таки взглянуть, что происходит за занавесом. — Совсем рядом прозвучали его шаги, но Сэндс затем повернулся и направился к входной двери.
— Всему свое время… Никакого уважения к работе актрис! — Полли нагнулась, чтобы зажечь ряд ламп на полу сцены. Весело вспыхнуло пламя. Богиня мужской силы протянула руку и энергично дернула за длинный тяжелый шнур, свисающий с потолка. Красный занавес отъехал в сторону. За ним оказался еще один — очень тонкий, муслиновый…
— Черт возьми, — пробормотал Маркус.
Ифигиния поняла: благодаря зажженным лампам на тонкой ткани появились отчетливые силуэты их с Полли фигур. Она испуганно застыла.
— Любопытно! — коротко хмыкнул Сэндс. — Сколько, говорите, вы заплатили за представление, Мастерс?
— Целое состояние, — пояснил тот. — Но боюсь, переплатил.
— Они всегда поначалу недовольны, не обращай внимания! — подбодрила Полли Ифигинию. — Почти все так говорят. Но очень скоро они заговорят совсем по-другому! — Она выпрямилась и сердито посмотрела на новую партнершу. — Бери свою урну. Да пошевеливайся!
Глубоко вздохнув; Ифигиния схватила со сцены одну из больших урн. Та оказалась на удивление легкой.
— Что теперь?
— Прими позу! Ты действительно ничего не знаешь о нашем ремесле? Доктор Хардстафф приходит в бешенство, если дженты не получают стоящего представления за свои денежки!
Полли схватила урну и приняла самую классическую, по ее мнению, позу. Наконец Ифигиния поняла, что они играют в театре теней. Тонкий занавес, подобно вуали, скрывал черты, но отчетливо обрисовывал фигуру. Лампы, установленные позади актрис, придавали призрачность всей обстановке.
Ифигиния видела множество подобных представлений, но все они носили чисто познавательный характер. Последний раз они с Амелией наблюдали такие живые картинки в Италии, но те картинки иллюстрировали достопримечательности древнего Геркуланума…
Сегодня ночью им с Полли предстояло изображать далеко не столь возвышенные картины. Ифигинии вдруг пришло в голову, что ее тонкие шелковые юбки, подсвеченные сзади, почти ничего не скрывают, — а точнее, вообще ничего! Лампы размещались с таким расчетом, чтобы делать облачение актрис совершенно прозрачным.
Ифигиния теснее обхватила свою урну и вытянула ее прямо перед собой, всей душой надеясь скрыть за импровизированной ширмой большую часть своей фигуры. Если очень повезет, то на газовом экране останутся только ее ноги, плечи и голова.
— Богиня слева совсем недурна, — саркастически растягивая слова, заметил Сэндс. — А справа, на мой взгляд, чересчур тоща. Вы не находите, Маркус?
Ифигиния вспыхнула: она была той самой богиней справа.
— Никогда не являлся поклонником живых картинок, — заявил Маркус. — Если бы знал, что хваленые ночи Хардстаф-фа столь скучны, то нашел бы другой способ позабавиться.
Ифигиния беспомощно посмотрела на Полли. Та поморщилась:
— Не трусь. Сейчас мы их взбодрим! — Она быстро изменила позу, выставив на обозрение джентльменов пышную грудь. — Лично я обожаю эту работенку! — доверительно шепнула она Ифигинии. — Гораздо приятнее, чем вкалывать лежа на спине!
— Охотно верю, — пробормотала Ифигиния.
— Покажи джентам парочку шикарных поз, и они упорхнут отсюда счастливые, как жаворонки! — Полли слегка передвинула урну, выгнула спину и выше подняла грудь. — Так всегда бывает.
Ифигиния не смела шелохнуться и продолжала стоять, держа прямо перед собой урну.
— Налюбовались, Сэндс? — ухмыльнулся Мастерс. — С меня довольно. Мое любопытство полностью удовлетворено. Чудесная терапия доктора Хардстаффа не оправдала моих ожиданий.
— С меня более чем достаточно! — грубо подхватил Сэндс. — Пришло время задать несколько вопросов!
Вновь раздались шаги по другую сторону занавеса. Сэндс явно направлялся к сцене.
— Черт вас возьми! — Позади Сэндса послышались торопливые шаги Маркуса. — Не трогайте занавес! Вы смутите актрис!
— Уж не думаете ли вы, что я стану церемониться со шлюхами?! Я хочу узнать, кто прислал меня сюда. Мне осточертели эти дурацкие игры!
Ифигиния увидела, как рука Сэндса взялась сверху за край газового занавеса, грубо схватила его и с силой рванула вниз. Легкая ткань треснула, сорвалась с крючков под потолком и упала…
Ифигиния и Полли предстали взору разгневанного Сэндса.
— Ну вот, — в ярости взвизгнула Полли, — что вы натворили?! Сами будете платить за занавес, мы тут ни при чем!
Сэндс не обратил на ее слова никакого внимания. Он в изумлении смотрел на Ифигинию.
— Миссис Брайт?! Что, черт возьми, вы здесь делаете? Она выдавила беспомощную улыбку:
— Добрый вечер, лорд Сэндс. Кажется, мы с вами не были представлены.
— И тем не менее я вас знаю, мадам, — мрачно процедил он. Ифигиния вспыхнула:
— Ну что ж, поскольку вы узнали меня, мне больше нечего скрывать: я участвую в терапевтической процедуре, специально разработанной доктором Хардстаффом для исцеления графа Мастерса.
— Для исцеления? — Сэндс растерянно уставился на Маркуса, который лишь слегка приподнял брови, однако не проронил ни слова. Тбгда Сэндс снова повернулся к Ифигинии:
— Простите меня, миссис Брайт, но верится с трудом.
— И все-таки это чистая правда, — поспешно заверила она, бросив быстрый выразительный взгляд на Маркуса, но тот вовсе не собирался приходить ей на помощь. — По мнению доктора Хардстаффа, результаты лечения скажутся гораздо быстрее, если я лично приму участие в представлении.
— Хардстафф — известный шарлатан, — возразил Сэндс. — Все знают об этом.
— А вот я не знала! — сокрушенно заметила Ифигиния, бросив еще один умоляющий взгляд на Маркуса. Но того, казалось, совершенно не интересовало происходящее. Ифигиния начала терять терпение.