Я испуганно взглянула на императора. Тот слегка прикрыл глаза, разрешая говорить.
— Азиэль Ринтар, господин посол, — от очередного книксена меня удержали.
Все верно, я теперь на равных с ними, кроме принца.
— Как давно вы покинули Ирдарх? Судя по фамилии, вы из горных областей.
— Я подданная Валакании с рождения, господин посол.
— Аззи сирота, дитя войны, — холодно добавил император, — она выросла здесь, чему я искренне рад.
— Парвильские горы не отпускают вас, — задумчиво заметил посол.
— Вам хочется в это верить. Увы, коварство этих гор отвернуло меня от увлечения альпинизмом. А Азиэль подарила новую жизнь, так что седые вершины меня больше не влекут, — усмехнулся “жених”.
Я догадывалась, что первая любовь Эрга была ирдархаркой, он упоминал об этом, однако откуда император знал такие подробности? Поймала на себе пристальный взгляд брата императора и постаралась безмятежно улыбнутся.
— Вы предпочитаете шампанское или белое вино? — быстро подхватила с подноса официанта и тот и другой напиток и протянула высокопоставленным гостям.
— Игристое, — усмехнулся посол, уважительно кивая на слова народной традиции гор Ирдарха, — пусть жизнь молодых стремится к вершинам счастья.
— Белое, — покладисто поддержал игру принц, — пусть путь молодых будет светел и приятен.
Они выпили бокалы, после чего принц повернулся к своему секретарю, который возник словно из ниоткуда с небольшим ларцом в руках.
— Я надеюсь что подарок порадует молодых. Тем более я слышал, что госпожа Дюэль любит цветочные чаи.
Это была коллекция редких чаев из Тиркании. Наместник страны угадал мои вкусы, о чем “жених” и сообщил дарителю. Император не позволил мне прикоснуться к шкатулке, сам забрал ее из рук секретаря и передал так кстати оказавшемуся за спиной Дигуэлю Прачриту. Альбиноса заметил посол.
— Господин Прачрит, какая неожиданная встреча.
— Я услышал слова старой традиции Ирдарха и немного рискнул поностальгировать. Не нарушайте традиции, господин Азитар, хотя бы в благодарность к любезности госпожи Дюэль.
Мне показалось, или Дигуэль был слегка высокомерен? Но разбираться было некогда, тем более посол широко улыбнулся и протянул небольшой бархатный чехол.
— Мой дар больше для соотечественницы. Но муж тоже оценит его по достоинству.
В чехле лежали две чайные пары из малахита. Искусная работа мастеров-геммологов. несмотря на тяжелость и капризность камня, чашки и блюдца восхищали своей невесомостью и красотой.
— Благодарю, — искренне поблагодарила я, притрагиваясь к краю чашечки. Лишь выработанная привычка помогла сдержать вздох. Камень был теплым, то есть перед нами были зачарованные камни. Император сориентировался быстро. Он осторожно перехватил подарок и вновь отдал его Дигуэлю. Тот поклонился, коротко кивнул соотечественнику и исчез вместе с подарками.
— Он из ваших рук есть, — хмыкнул Агрид, — Странная преданность.
— Дигуэль ценит свою жизнь. Однако мне не хотелось бы говорить о политике на собственной свадьбе. Ваши дары приятны и согреют дом.
Оба поняли с полуслова и отошли. Я повернулась к императору:
— Что-то не так?
— Позже, дорогая, позже. Ты же хотела танцевать?
Да, я хотела и хочу.
Тишина, гости расступаются, мы в центре зала. Тихая и нежная музыка. Вальс. Я смотрела на партнера и почему-то в памяти всплыли старые газетные статьи, которые воспитанницы приюта затерли до дыр. Свадьба императора. Такая красивая невеста. Как положено в длинном платье, с фатой на лице. Такая воздушная, такая красивая. А рядом мечта всех девушек, верящих в сказку — император, молодой, сильный и безумно красивый. Почему-то вспомнились эти снимки — и крупные портреты, и кадры с торжества. Вспомнилось и стало жаль Канста. Он нигде не улыбался. Лишенный по статусу традиционных семи ступеней, все прикосновения по протоколу, движения выверены, слова заучены, эмоции обыграны. Чем их свадьба отличается от моей? Тоже лицедейство. Хотя нет, есть отличие. Мужчина напротив улыбался. Он смеялся, когда задавал испытания наставнику, он улыбался в ратуши. И сейчас, если мы оставались вдвоем, он улыбался. Рядом со мной он просто наслаждался жизнью. Все торжество — фальшь и обман? Да какая разница, зато красиво, зато сегодня мне можно все. Нет, я не смирилась, и как только меня отпустят, я сбегу, исчезну из Валакании, но сейчас мне хотелось просто наслаждаться мыслью.