Премьер- министр проводил его взглядом и повернулся ко мне.
— В шкафу твоя одежда, я перенес пару сменных комплектов. Ты затянула с шоком. Не проверяй его на прочность, рискуешь. Азиэль, на тебя открыли охоту. И поверь, смерть в этом случае — лучший выход. Ты наполовину ирдархарка, то есть можешь быть геммологом. Ценная добыча в условиях нежелания последних сотрудничать. Поторопись.
Он тоже вышел, и из-за двери донеслись мужские голоса, спорившие о чем-то. Я нашла платье рубашку, которое надеялась надеть сама. Увы, у меня не получилось. Раненая рука не поднималась, поэтому я никак не могла натянуть его на себя.
— Азиэль, поторопись.
Меня разобрала злость. На платье, которое не хотело одеваться, на них, для кого я лишь игрушка, предмет мебели, на себя, что трусливо выбрала жизнь. Резко дернула лиф, и ткань затрещала. Идеально! Звук разрывающейся одежды словно ножом вскрыла гнойник. Любовница? Игрушка? Получайте! Та мужская сорочка, которая была на мне, вновь вернулась, я лишь натянула найденные чулки и расчесала волосы.
Мое появление стало триумфом, ядом боли обливая сердце.
— Азиэль? — оба мужчины опешили.
— Привыкаю в к новой роли. Вам не нравится? — хотелось сказать насмешливо, однако под конец прорвались истеричные нотки.
Премьер-министр вздохнул и протянул мне со стола тарелку:
— Канст, отойди в сторонку. Барышня переживать изволит, слабачка.
Я застыла, готовая его убить. Он насильно сунул тарелку в руки:
— Разбей.
Я швырнула тарелку с размаху на пол, однако она упала плашмя и не разбилась.
— Да на что ты годна? Даже тарелку разбить не можешь. Думаешь, почему твои предшественницы мертвы? Потому что были такими же квашнями, как и ты. Куклы безмозглые, — откровенно издевался премьер-министр.
Я подхватила тарелку с пола и швырнула в нагло ухмыляющегося премьер-министра. Он даже не дернулся, лишь лениво отмахнулся, и посудина отлетела в сторону, осыпавшись осколками около стены.
— Раз-маз-ня, — выдохнул он мне в лицо.
Я впала в бешенство. Вся злость выплескивалось на премьер-министра, сидевшего в кресле напротив. Я швыряла в него тарелки, бокалы, вилки и ножи, что лежали на столе. Визжа и изрыгая проклятья, а он лишь посмеивался, отбиваясь. Когда я швырнула последний нож, он лишь кивнул, и сзади император скрутил мне руки, вынуждая опуститься на колени, рыдая в голос. Свернувшись клубком, я лежала и рыдала, а мужчины с безразличным видом сидели и ждали. Потихоньку я успокоилась, но вставать не стала.
— В чем возникла проблема? — холодно спросил премьер-министр.
В том, что я родилась на свет. Что вся жизнь череда роковых стечений обстоятельств, которые привели к одному — к плахе.
— Азиэль. Я. Задал. Вопрос. И почему ты вышла в таком виде?
— Я не могу одеться сама, — буркнула, вытирая слезы.
— Почему? Руки отвалились?
— Плечо не работает. Я не могу самостоятельно одеться.
— И это повод для того, чтобы бить посуду? Вставай и садись есть.
Под пристальными взглядами я села за стол, мне пододвинули тарелку с мясом и овощами.
— Азиэль, надо съесть все. С одеждой решим позже.
Легкий туман в голове после истерик не давал понять, кто из них говорил. Опустошение и головокружение.
— Тьма, Эрг, ты перестарался.
— Я говорил тебе ее не трогать. Это последствия твоего необдуманного поступка в саду и позже.
— Значит, ей придется ночевать здесь.
— Лишь бы императрица тебя не искала. Канст, поешь тоже, ты выложил весь резерв на ее лечение.
Я подняла на них глаза:
— Простите, я сорвалась.
— Это было ожидаемо, Аззи. Мы сами слегка растерялись в данных событиях. Знаешь, я могу поднять тебе настроение. Приготовь чай, и я расскажу про твоего бывшего, — мягкий тон Эрга Дюэля никак не вязался с тем циником, который недавно оскорблял меня.
Я встала, стараясь не думать о наряде. Кажется, мир раскололся на жизнь до и после. Расставила чашки, налила чай, подала сначала императору, затем премьер-министру. Привычные движения успокаивали. Эрг Дюэль дождался, пока я сяду, чтобы отставить чашку в сторону и встать:
— Сейчас принесу плед, прикроешь колени.
Рассказ вышел поучительным. Гай рассказал отцу о сцене в саду. Дорд Тресель был совладельцем газет. Ему родилась интересная идея, тем более сын собирался привести меня на воскресный обед, а родители Гая не одобряли мою кандидатуру, тем более уже давно был сговор, что дети компаньонов переженятся. Молодому человеку долго и нудно поясняли все и подсказали простой вариант — потянуло на экзотику? Так воспользуйся и успокойся. Рецепт на наркотическое средство сделал отец, параллельно отдав в газету статью о новой любовнице. Трессель-старший знал, что Его величество игнорирует такие статьи. То есть получилось, что Трессель слегка угадал.