— Спасибо, — улыбнулась я ему, — просто наблюдаю. Очень красиво, прекрасная музыка, настолько все великолепно, что я немного растерялась.
— Осваивайтесь.
Он развернулся и поспешил к знакомым. Пока танцев не было, ожидали императорскую чету.
Работа в протокольном отделе приучила к выдержке, но и вполне торжественные моменты стали для меня обыденными, поэтому появление императора с супругой не вызвало трепета, я машинально склонилась в реверансе, пряча взгляд. Шум немного стих, но потом разговоры продолжились, после милостивого жеста Его величества. Правильно, еще четверть часа на этикетную мелочь, приветствия послов, затем императорская чета откроет бал, а потом. Полчаса нахождения в зале, когда ко мне подошел только начальник, прекрасно дали понять — ни опровержения, ни время не способны оправдать меня. Народ нашел жертву и развлекается. Дамы шушукались, придирчиво оглядывая меня, и их презрительные взгляды оскорбленной добродетели раздражали.
Молодые люди… Я уверена, что мне сегодня не танцевать. Сальные взгляды и мимолетные прикосновения в толпе, больше похожие на преднамеренное ощупывание, бесили. Да, любовница, завидуйте и мечтайте. Вам не светит!
Я поставила пустой бокал на поднос проходящего официанта, подхватила белое вино. Проигнорировала пару осуждающих взглядов. Час, максимум час и я смогу уйти незаметно.
Я видела Патти, ведь ее родители влиятельные люди. Раньше они улыбались мне, и даже искренне сочувствовали судьбе сироты. Только сейчас я поняла цену их искренности. Лицемерие — это норма при дворе. Хотелось даже поблагодарить императора и премьер-министра за то, что своим вторжением в мою жизнь сняли розовые очки. Мир, прогнивший мир. Двойные стандарты. Здесь днем осуждали разврат, предаваясь ему ночью, словно темнота могла их скрыть, а восход очищал грех.
Я посмотрела на опустевший фужер. К черту, все к черту! По крайней мере император честен со мной, не скрывая своих целей и откровенно говорящий, что ему надо. Небеса, да если так посудить, от него я больше видела участия, чем от окружающих, пусть и меркантильного, но все же интереса в моем состоянии.
Я потянулась к бокалу красного.
“Хватит, Аззи”
Поспешно отдергивая руку, оглянулась. Голос премьер-министра прозвучал, будто он стоял за спиной. Но нет же, Эрг Дюэль небрежно облокотился на тронное кресло императора и развлекал императрицу разговорами. Мотнув головой, чтобы прогнать наваждение, я обратилась к официанту:
— Не подскажете, а вода есть?
— Сию минуту, госпожа, сейчас принесу.
Он исчез, а за спиной насмешливый женский голосок пропел:
— Вода. Она пьет воду. Так жарко, Ринтар?
Обернувшись, я увидела двух девиц из свиты императрицы.
— Простите? — решила уточнить я.
— Надо же, какая искусно разыгранная невинность, аж скулы от сладости свело, — миниатюрная красавица в белом платье, корсет которого был расшит огненно-алыми маками, мелодично рассмеялась.
— А вы пробовали ограничить потребление конфет? — зачем я ответила на колкость, не могла понять.
— О, небеса, Ринтар, какая же ты скучная. Впрочем, наверно у тебя масса других достоинств, скрытых от глаз окружающих. Весьма безвкусным платьем скрыто. Жуть.
Я отвернулась, тем более официант принес стакан с водой. Спорить не хотелось. Злость, которая еще минуту назад бушевала во мне как Северный ледяной океан, схлынула.
— Ринтар, — фрейлина кажется даже топнула ножкой.
— Я не знала, что во фрейлины берут девиц без образования, — делая вид, что размышляю вслух, промолвила я, — или может просто девицам не читала курс придворного этикета? Говорят в дальних провинциях есть проблемы с преподавателями манер.
— А перед кем тут быть вежливым? — фыркнула ее подружка.
— Неужели сиротка вспомнила правила из приютского учебника? — скептически протянула нахалка
Я пожала плечами, наблюдая как танцует император с женой. Слаженно, красиво, но холодно. На императоре был темно-синий фрак, белая орденская лента через левое плечо. Он уверенно вел супругу в танц с бесстрастным лицом, хоть и улыбался. Почему? Почему они не хотят договориться? Почему императрица отказывается от такого мужчины? Почему он не делает попыток примириться, не настаивает так, как он обычно поступает в моем случае.
Императрица в темно синем атласном струящемся платье, которое на тонкой талии перехватывала белая лента. Из драгоценностей бриллиантовый гарнитур, высокая прическа. Само совершенство, и даже беременность двойней не испортило ее фигуру. Что не так? Почему отношения между ними невозможны? Разве она не знает об особенности мужа? Чем он ее обидел? Почему она стремится уничтожить любовниц мужа, хотя сама тоже не жаждет его объятий?