— Пятно, трещина или царапина?
— Мутное пятно в центре.
— Аззи, что ты знаешь? — резкий голос императора вернул меня в действительность.
— Ваше величество. Ошейник снял не маг, — слезы вновь потекли из глаз, однако я постаралась объяснить происходящее, — андрадит — камень обольщения, он притягивает противоположный пол, однако в случае со снежными псами самоцвет… Это что-то вроде гипноза, в момент, когда пес взрослеет, он подвержен влиянию камней геммологов, его к ним тянет. Именно поэтому я все камни убрала повыше в шкаф, чтобы Мак их не достал. Андрадит подавил волю и помог снять магию с ошейника, при этом пес добровольно дался в руки, поэтому вы ничего не почуяли, ровно пока камень сохранял на себе защитный контур. Примерно два часа. Далее камень теряет свои свойства на сутки и вот пятно.
— Откуда, Аззи?
— Про камни меня владелец зоомагазина предупредил. Сказал, что когда псу будет около полугода, он может начать рваться к драгоценностям. А про андрадит… Из ирдархской художественной литературы. Те книги, что вы приносили.
Эрг Дюэль и император переглянулись. Затем премьер-министр переспросил:
— Защитный контур, ты говорила про него.
— Это мало кому известный секрет гранатов. Причем любых. В силу особенностей структуры они могут удлинять защиту. Я не знаю, как объяснить.
— Магия камней и магия как таковая несовместимы.
— Книги, что вы мне дали, относятся к фантастике. В империи их нет, я проверяла по библиотекам. Я тоже думала, что это сказки, выдумка, но для меня это лишь единственное объяснение. Кто-то знал о такой скрытой особенности андрадита и не забрал его, потому что это женский амулет обольщения. Ведь можно сказать, что я, отчаявшись из-за социальной изоляции, решила таким образом разобраться с одиночеством.
Император молчал. Эрг крикнул:
— Тарст, принеси защитный ошейник.
Немая рабыня быстро принесла требуемое. Император взял его и кивнул:
— Да, именно такая защита и была у Мака.
— Но это слишком большой размер для щенка, — тихо шепнула я.
— Это ошейник рабынь, — Эрг крутил кожаный ремешок с отделкой из переливающихся камней, — они его надевают, когда выходят из дома. Так я смогу отслеживать и управлять ими.
Он самолично застегнул ошейник на шее Тарст. Затем бросил вопросительный взгляд на императора.
— Да, я буду отслеживать, — ответил на молчаливый вопрос Его величество, — пробуем и ментально, и физически.
— Может, Аззи лучше уйти? — засомневался Эрг.
— Нет. Это ее теория. Она имеет право знать, — император передал мне стакан с коньяком, — Аззи, пей. Не заставляй меня вливать насильно.
— Зачем? — все же спросила я.
— Зрелище предстоит не для слабонервных. Алкоголь притупляет эмоции. До дна.
Я поспешила выполнить указание, испугавшись того, что император снизошел до объяснений. Жидкость обожгла горло, я закашлялась, чувствуя что пьянею.
Премьер-министр словно ждал этого момента. В тот же миг он слегка погладил успокаивающе девушку по щеке, потом сомкнул пальцы на шее, душа. Руки девушки взметнулись, безуспешно пытаясь разжать смертельную хватку.
— Защита сработала, — на фоне творящегося ужаса голос императора звучал слишком скучающе.
— Не поверишь, я почувствовал, — премьер-министр отпустил девушку и та осела на пол кашляя и глотая воздух.
— Попробуй ментально. Аззи, подойди и расстегни ошейник.
— Не впутывай ее. Иначе они выиграют.
— А кто тогда? — резко огрызнулся император, — меня же ты не пустишь!
— Не пущу, — согласился Эрг, — у меня еще рабы есть. Нам важен пол?
— Нет, — отмахнулся император, поворачиваясь ко мне, — Аззи?
Я вцепившись в подлокотники и почти не дыша смотрела на рабыню на полу. Тарст уже успела отдышаться, на шее виднелись следы от пальцев мужчины. Но больше всего меня убивал взгляд девушки. Покорный и испуганный. Наверно такой взгляд и у меня, ведь чем мы отличаемся? Ничем. Она рабыня и я рабыня. Разница лишь в цвете кожи, стране проживания и… В хозяине. Она тоже знает что умрет, что ее убьют, перешагнут и пойдут дальше. Знает и не сопротивляется.
— Аззи?
— Можно еще коньяка? — прохрипела я.
— Тебе блокировать эмоции? Хочешь уйти?
— Коньяка.
Любая слабость с моей стороны позволительна, может они и понимали, что перегнули палку, но сейчас уже я осознавала, что если уйду, то все вернется на круги своя. Просто наверно надо взрослеть. И осознавать, что все. Я уже втянута в интриги, и знание и понимание происходящего — мощный инструмент победы. А победа у меня может быть лишь одна — я свободна и жива.