Мой взгляд умолял. Я хотел, чтобы эта обезумевшая кассирша поскорее села на меня, но её джинсы, такие тесные. Я начал судорожно стягивать их. Как человек, много дней голодный, борется за пищу, так и я боролся с её джинсами, что никак не хотели слазить. Наконец одна нога освободилась и я потянулся, чтобы откинуть спинку сидения. Когда она наконец опустилась, стало немного свободнее и девчонка тут же оказалась на мне.
Я видел её лицо и растрёпанные по плечам волосы. Она села сверху, взяла мой член в руку и просунула его себе между ног. Я почувствовал, как тесно он проходит и как пульсирует что-то внутри. Её губы как будто налились кровью. Она ахнула, нагнулась ко мне и я снова присосался к её губам. Потом она стала медленно двигаться, я чувствовал наслаждение уже от того, что она трётся об меня. Её свитер и моя рубашка были между нами, но казалось ничего нет, мы едины, мы вместе, сейчас и навсегда.
Не знаю почему, но я чувствовал, что она моя, только моя и ничья больше. А когда услышал её тихий стон, схватил за бедра и рывками сделал несколько толчков. И она, и я пришли в состояние, от которого чуть не задохнулись. А потом она обмякла, и, прижавшись ко мне затихла.
Да, это было странное знакомство. Но я обхватил её руками, прижал к себе и подумал — Вот она.
Расстались мы у пятиэтажки в спальном районе, куда я привёз девчонку.
— Мы ещё увидимся? — спросил я.
— Если захочешь, — пожала она плечами и пошла в подъезд.
Глава 10
— Пришла всё-таки, — ухмыльнулась тётя Маша, когда открыла мне дверь. — А что ты такая потрепанная, а?
— Ветер на улице.
Я старалась не смотреть ей в глаза, чтобы она не догадалась, что сейчас со мной произошло. Но она так глянула, что я покраснела.
— Ну, заходи, покажу тебе, где чего, а то я спать уже собиралась. Я рано ложусь, так что после девяти не шуметь. А то, сразу выгоню, — резко сказала она.
— Как скажете. Я не шумная.
— Это хорошо. А постельное есть у тебя?
— Нет. Не подумала. В зарплату куплю.
— Ладно, дам тебе пока.
— Спасибо.
Комната, в которой стояло четыре кровати, довольно просторная. На одной спала женщина лет сорока, на другой сидела, уткнувшись в планшет, девчонка похожая на подростка. С синими волосами и в наушниках. Она подняла на меня ничего не видящий взгляд и снова уткнулась в планшет.
— Вот — твоя койка. Тут два матраса. Если сетка будет слишком проседать, возьмёшь фанеру там, в углу и подложишь. Вон твоя тумба. Ванна, туалет — общие. Убираете по очереди. В холодильнике, у каждого своё место. Пошли, покажу.
Девочка с синими волосами снова глянула, когда мы выходили и снова уставилась в планшет.
Я помылась и легла в кровать, сетка которой тут же провалилась чуть не до пола. Пришлось встать и пойти взять фанерку. С ней не так мягко, но всё-таки удобнее.
И вот, когда я наконец оказалась в постели, закрыла глаза, на меня тут же навалилось всё, что произошло в этот вечер.
Что это вообще было? Как всё это можно понять?
Я вспоминала каждый момент и чувствовала, как всё глубже прячусь под одеяло. Прячусь не от кого-то, от себя. Как я могла вообще такое учудить. Не пьяная, ни под кайфом, ни по чьей-то воле. Сама.
Только теперь, тут, в этой полутёмной комнате с жёлтой лампочкой под потолком, укутавшись в одеяло, я почувствовала невероятный стыд. Что со мной произошло, я не могла объяснить сама себе. Как я могла?
Я вспоминала, свои движения, и неудержимое желание, что завладело мной там в машине. Видно так давно у меня никого не было, что тело не зависимо от ума взбунтовалось, и при первой подходящей возможности, использовало её по назначению. Но мне то, от этого не легче. Невероятный стыд я испытывала только от того, что всё это вспоминала.
Никогда больше я не смогу посмотреть ему в глаза. Он точно подумает, что я шлюха. Может мама правильно сказала, я такая и есть? Но ведь я не трахаюсь с каждым встречным мужиком каждый день, а этот случай, он — исключительный.
А в чём его исключительность?
Это я знаю, что он у меня первый, чуть ли не за два года, но он-то об этом не знает. Поэтому и подумает, что я шлюха и набрасываюсь на каждого.
Вот опозорилась.
Ну и пусть, какого вообще, я должна перед кем-то отчитываться. Что произошло, то произошло. Назад не вернёшь и по-другому уже не будет. И не собираюсь оправдываться и объяснять. А если не придёт больше, это его проблемы. Подумаешь. Чи, ни важная персона. Да я вообще не знаю кто он такой. И не хочу знать.