Девушка задержалась перед круглым зданием метро и засмотрелась вдаль на Невский.
— Если бы не вещи, прямо сейчас побежала бы туда, — она протянула руку вперёд, где едва виднелся шпиль Адмиралтейства.
— Да уж… с таким чемоданом не разгуляешься, — пошутил Виктор, — и что вы набрали с собой, не иначе золотой песок из какой-нибудь сибирской речки.
Вероника рассмеялась.
— Да, что вы! Там подарки. Книги. Ну и безделушки всякие.
— Ничего себе, целый чемодан подарков. Вас надо в гости приглашать на Новый Год, вместо Санта Клауса…нет, лучше вместо Снегурочки, — поправился он, окинув её быстрым взглядом. Ника хорошо смотрелась на фоне большого города — стройная, ясная, с золотистыми волосами и широко распахнутыми восторженными глазами она с первой минуты старалась сохранить в себе впечатления от Петербурга.
— Идёмте, доберёмся до ваших друзей, кинем вещи, а там если хотите, можете вернуться на Невский. Или сегодня отдохните, а завтра вместе погуляем. А то заблудитесь. — улыбнулся Виктор.
— Так ведь не в лесу, люди подскажут.
— Вот и видно, что вы в большом городе не жили, тут полно приезжих, да и сами-то Питерцы плохо знают свои места. Лучше купите путеводитель и карту города, а ещё схему метро, а то вас так зашлют. Кстати, если случится, что и правда заберётесь куда-нибудь и потеряетесь, то звоните мне — я вас спасу. Вы надолго сюда?
— На пять дней.
— Не сказать, чтобы очень большой срок, но город посмотреть можно, нам туда, — и Виктор показал на ступени ротонды метро Площадь Восстания. — А вообще-то вооон там, — он махнул кофром в сторону Невского, — другая станция Маяковская, с той вам на Васильевский без пересадки. Может дойдем по верху?
— Пошли, — она обрадовалась возможности еще немного побыть на Невском.
В метро с утра народа было много, как раз самое время, когда люди ехали на работу или на учёбу, но вопреки обыкновению, Виктор даже и внимания не обратил на толпу, которая вынесла их сначала к поезду, а потом наверх к выходу в город.
На ступенях Василеостровской Ника опять задержалась. Теперь она смотрела на шестую линию, которую недавно замостили и сделали прогулочной зоной.
— Какая же красота, — вздохнула она и оглянулась на Виктора. Он не сказал ей, а про себя подумал, что десятки раз спускался и поднимался по этим ступеням и не замечал ничего особенно красивого в торговых лотках, чахлых деревьях и булыжной мостовой. Что же такого видит она, чего не замечает он?
— По Васильевскому тоже стоит прогуляться, — Виктор продолжал рассказывать на ходу, — тут церквей одних штук десять, дома есть интересные, рынок. Васильевский в основном немцы заселяли при основании города, а когда Пётр Первый закладывал и проектировал Северную пальмиру, то по плану Васильевского острова улицы должны были стать каналами, как в Амстердаме, их проложили в строгом порядке и назвали линиями. Потом выяснилось, что во время наводнений это сделает остров непригодным для жилья, и улицы оставили улицами. Хотя когда по осени вода сильно поднималась, то всё равно заливало остров изрядно. Позже старожилы рассказывали, что размывало Смоленское кладбище и покойники, прямо в гробах и без, по улицам плавали. Остров считался местом мрачным.
Вот уж тему-то нашел, про покойников.
Но Вероника восприняла это по-своему, чем в очередной раз удивила Виктора.
— Интересно как, — мечтательно протянула она, — вы просто как экскурсовод.
— Мог бы им стать. Предмет у нас в институте был, История города назывался, так я на отлично его сдал, — похвастался Вяземский. — А на Ваське прожил больше десяти лет.
— На чём? — не поняла Ника
— На Васильевском, так мы зовём его, — ответил Виктор.
Ему нравилось, что она слушает и воспринимает всё не через снисходительную скуку, как любили делать его студенты, а открыто и жадно. Столько в ней было нерастраченной жизненной силы, которая так и рвалась наружу. Ника, не скрывая, стремилась жить, познавать всё, что её окружает. Она отличалась от своих сверстников, а уж на них-то Вяземский успел насмотреться за годы своей работы в институте, эта девушка была совсем другой. Ещё он оценил в ней внутренний такт. Это не было скромностью провинциалки, совершенно другое сдержанное, выжидательное достоинство, Вероника ничего не выставляла в себе на показ. Кто хотел увидеть её — тот видел, а кто не удосуживался взглянуть — проходил мимо.
— Ну вот и ваш дом, — сказал Виктор, — какой там номер квартиры? Сейчас будем подъезд искать.
— Про подъезд она мне объясняла, надо под арку войти и сразу первый налево. Высоко, четвертый этаж, без лифта, — она виновато взглянула на чемодан.
— Ничего, подарки-это святое, — Вяземский двинулся вперёд по указанному маршруту.
Они поднялись по лестнице, и он собрался попрощаться, но Вероника уже нажала кнопку звонка и дверь им открыли сразу. Теперь уже неудобно было бы не зайти. Виктор не хотел ставить Нику в неловкое положение.
Подругой оказалась не девушка, как ожидал Вяземский, а уже взрослая женщина лет тридцати, среднего роста, немного склонная к полноте, с приятными чертами лица, круглолицая, темноглазая с пушистыми ресницами и густыми коротко стриженными тёмными волосами.
Звали её Татьяна — это всё, что успел узнать про хозяйку дома Вяземский.
— Никуша! — сразу потянулась обнять гостью Таня, — что ж ты не позвонила с вокзала?
— Да некогда было Танюша, мы сразу с поезда в метро…
— Ну проходите, что в дверях стоять, разуваться не обязательно, — Татьяна вопросительно посмотрела на Виктора, потом на Нику.
— Нам оказалось по дороге по городу, — принялась рассказывать девушка, — ты знаешь, Таня, я не ожидала, что город настолько велик! А, извините, — она высвободилась из объятий подруги и обернулась к Виктору, — я не сказала ещё, это Татьяна, моя лучшая подруга, а это Виктор Владимирович, — она замялась, не зная как представить Вяземского.
— Случайный попутчик, — пришел он ей на помощь, — мы ехали вместе из Первопрестольной, так и познакомились.
— Очень приятно, — Татьяна протянула Виктору руку, ладонь её была сухой и тёплой, рукопожатие энергичным. — Проходите, пожалуйста, и будьте как дома. Спасибо, что проводили Никушу, а то она совсем города не знает, только по моим рассказам.
— Да, я сразу это понял, к тому же Вероника всё хочет посмотреть и сразу, чуть не сбежала от меня на Невском, так что лучше одну её не отпускать, она потеряется, — Таня и Ника рассмеялись и опять обнялись.
Было видно, что подруги очень близки. Виктор понимал, что им хочется наговориться обо всём, и, хотя искушение остаться и выпить чашку чая в приятной компании было велико, и это оттянуло бы то время, когда он неизбежно окажется один на один со своими проблемами, Вяземский всё же не позволил себе расслабиться.
— Завтра я заеду часов в одиннадцать утра, это не рано? — спросил он.
— Нет, мы в восемь уже встанем, — ответила за двоих Таня.
— Значит в одиннадцать, и пойдем с Питером знакомиться, а сейчас я прошу меня извинить, но мне пора, — Виктор смотрел на Нику, искал в её взгляде и улыбке согласия, желания провести ещё один день с ним. Почему-то рядом с этой девушкой он легко отгораживался от неприятностей, собственной неустроенности, привычной апатии к окружающему. Она смотрела на мир удивлёнными глазами и заставляла видеть его красоту.
— Да, так будет очень хорошо, я и так встаю рано, а здесь ещё и время другое, — она выглядела несколько смущенной, но выражение её лица не свидетельствовало о том, что Вероника хочет избавиться от присутствия своего нового знакомого.