— Давай попробуем стать друзьями?
С другой стороны
Я втянула носом воздух.
Замерла.
В моей голове сейчас сотни маленьких человечков разыгрывали тысячи различных сцен.
Было там и убийство — и морская пена облизывала тягучую багровую лужу на песке.
Была и истерика — и Антон презрительно бросал свое любимое «Успокоишься — поговорим».
Было мое ледяное «С чего ты взял, что ты мне интересен как человек?» — и его ярость.
И на шею я ему бросалась с поцелуями.
И соглашалась на дружбу — чтобы потом оказаться в постели в роли «подруги с привилегиями» и выслушивать как он спит с другими.
Но чему я научилась за время без него — искренность бьет все карты. Всегда.
Если мне больно — зачем притворяться, что нет?
— Ей ты тоже предлагал дружить. Хитрость работает стабильно — зачем что-то менять?
— Так ты все-таки читала тогда переписку… — голос его уже не такой сладкий.
Да, тогда я стеснялась быть обманутой женой. Мне было неимоверно стыдно от того, что мой муж нашел себе другую. Именно поэтому я предпочитала упрощать и огрублять причины нашего развода. Если унижения не избежать, лучше я сама.
— Просто. Уйди.
Не хватало мне еще дискуссий о том, что чтение чужих писем хуже измены.
— Ну перестань, — он схватил меня за руку, но прикосновение отдалось ни теплом, ни тягой. — Давай я тебя хоть отвезу.
Я даже объяснять ничего не хочу. Он все вывернет, и я окажусь виновата. Разговоры с некоторыми людьми можно не пробовать начинать — быстрее проиграть их в голове, прослушать их обычные ответы и выбрать оптимальную линию поведения.
— Вали на хер! — заорала я, перекрикивая море.
Леся, ты же девочка!
Научилась орать я тоже после развода. Приезжала на электричке в лес, отходила подальше и орала.
Он смотрел на меня, сузив глаза. Я стояла напротив и чувствовала такую острую ненависть, какую, наверное, не чувствовала, даже когда впервые прочитала их мурмуры в переписке.
Надеюсь, он тоже проиграл все варианты в голове и поэтому выбрал оптимальный — развернулся и пошел к дороге. Послышался звук заводящегося мотора, шелест шин — и снова тишина.
Черт, там были мои туфли. Хорошо, что сумку с собой взяла.
Я фыркнула, посмотрела на море — еще, что ли, поорать?
И поняла, что уже успокоилась.
Будь вода потеплее, я бы красиво вошла в волны и поплыла прямо в платье.
Но с такой холодной водой совершенно не хочется пафосных жестов.
Пешком дойду.
Тут близко.
В сумке забилось мое сердце. Ах, нет, это просто телефон на виброзвонке.
С некоторым опасением я его достала — но на экране светилось «Егор».
— Привет, что делаешь? — нарочито бодрым голосом спросила меня трубка.
— Гуляю вдоль моря, — усмехнулась я.
— Одна?
— Нет, тут, кажется, дохлая медуза.
— Не надо с ней дружить, — серьезно посоветовал Егор. — Сначала будет весело, но потом она поселится у тебя дома, будет есть твои любимые йогурты и накачает порнухи, заплатив твоей кредиткой.
— Я смотрю у тебя большой опыт с медузами.
— Заехать за тобой? У меня есть одно предложение, от которого ты конечно сможешь отказаться, но с большим сожалением.
Я уже добрела до края пляжа. На самой кромке стояли мои туфли. Отряхнула песок со ступней, залезла в них. Незамеченные песчинки тут же начали тереться и намекать, что до отеля я буду идти как Русалочка по ножам.
А чулки увез с собой, извращенец.
— А давай, — согласилась я. — Помнишь, где мы вчера у моря гуляли?
Пока я ждала, мне несколько раз чудился звук мотора, от которого хотелось сбежать прямо в черную соленую воду, только бы не встречаться с Антоном еще раз. Какое счастье было провести шесть лет без него! И как я была права, что не хотела с ним разговаривать.
Егор приехал очень быстро и демонстративно оглядел пляж, словно разыскивая кого-то.
Я закатила глаза и села в машину:
— Медуза сказала, что ты грубый и знакомиться не захотела.
— Что случилось между тем моментом, когда ты ушла за ручку с Антоном и тем, где ты одна на зимнем пляже? — нетактично поинтересовался Егор.
Я пожалела, что не осталась в компании медузы.
— Да мудак он.
— Что, даже плакать не будешь?
В пренебрежение всеми правилами безопасности движения, я вытянула ноги и положила их на приборную панель. Конечно, если бы они были подлиннее, смотрелось бы эффектнее, но Егор так отчетливо сглотнул, что, кажется, и мои неплохо зашли.