— Смотри, Милка, будь осторожна.
— Да провались все, надоели эти тайны мадридского двора, ведь я же ни в чем не виновата!
Он только вздохнул. Надежда оказалась дома, очень обрадовалась моему звонку, а я сделала вид, что не замечаю Борькиных укоризненных взглядов, и сказала, что мне надо срочно с ней увидеться. За что нравилась мне Надежда — она никогда ничему не удивляется. Надо так надо, заходи! Я велела Борьке ехать домой и заниматься хозяйством, а он сказал, что у него и так есть чем заняться, работа у него, делает какую-то программу для психбольницы имени Сухово-Кобылина. Эта программа всех психов на учет ставит и сама лечить будет, скоро врачи не понадобятся. Борька поехал к психам, а я отправилась в гости к Надежде, купив в ближайшем магазине фруктовый торт.
Надежда совершенно не изменилась за те два года, что мы не виделись, только чуть-чуть пополнела, но я ей этого не сказала, чтобы не расстраивать. У нее в квартире была чистота, тишина, на плите варился обед, сама Надежда была спокойная и довольная, сидела в чистой кухне и что-то там делала по работе — на кухонном столе были разложены какие-то чертежи и схемы.
— Ты что это, теперь надомница?
— Да, на транспорт не надо деньги тратить, на работу раз в неделю ходим.
— Здорово устроились!
Надежда без сожаления оторвалась от своих схем, убрала все, поставила чайник и накрыла на стол.
— Может, ты есть хочешь?
— Да нет, спасибо, чайку попьем, и все. За чаем мы вспомнили старых знакомых, перечислили всех бывших сотрудников, кто где, и так увлеклись, что незаметно съели полторта. Надежда заахала насчет фигуры, налила нам по рюмочке сухого вина, потом спросила:
— У тебя покурить есть?
— Есть, а что?
— Давай скорей покурим, а то мне Саша не разрешает, я на тебя все свалю.
Смешно: взрослая разумная женщина, а мужа боится из-за какой-то ерунды!
Надежда только махнула рукой — себе дороже!
— Ну, как ты. Мила, живешь? Выглядишь вроде ничего, похудела, — с завистью сказала Надежда, — есть у тебя кто-нибудь?
— Да ко мне, кажется, муж вернулся.
— Кажется? Ты что, еще не уверена?
— Ну да, думаю пока.
— Но ты ведь ко мне не поэтому, с мужем-то и сама сумеешь разобраться?
— Надежда смотрела внимательно.
— Скажи, Надя, у вас тут на площадке соседи погибли, муж жену убил, а потом сам…
— Был такой случай, — осторожно сказала Надежда.
— А ты про это что-нибудь знаешь?
— Знаю, — Надежда усмехнулась, — кое-что интересное знаю.
Я раздумывала недолго. Надежда не тот человек, с которым можно ходить вокруг да около, она сразу поймет, что я что-то скрываю, и я решилась.
— Сан Саныч когда с работы придет?
— Часа через полтора.
— Тогда успеем. Сначала я тебе все подробно расскажу, а потом ты мне про соседей, ладно?
— Ладно.
И я опять, как вчера Борьке, рассказала Надежде всю эту немыслимую историю. Надежда слушала, не перебивая, только в глазах у нее плясали странные огоньки.
— Ну вот, Нина перепутала сумку, убежала домой, а потом ее убили.
— Ее не убили, то есть убили, но не муж и не из ревности.
— А откуда ты знаешь?
И теперь уже Надежда рассказала мне свою невероятную историю. Она долго распространялась про кассету, про видеомагнитофон, про запись-перезапись, я не очень поняла, но поверила ей на слово.
— И вот. Милка, я все думала, почему же их убили, зачем, а теперь еще ты с этими деньгами, совсем непонятно.
— А мне так напротив, все понятно, кто шляпку спер, тот и тетку пришил, то есть наоборот, кто этих твоих соседей шлепнул, тот и деньги прихватил.
— А вот я тебе сейчас такое скажу, что держись за диван, а то упадешь: сумочку-то у Нинки сперли!
— Как так?
— Да вот так. В понедельник соседка ее встретила, идет без сумки, говорит, вырвали сумочку прямо из рук, шпана какая-то.
— А где, не сказала?
— Не сказала, а соседка не спросила, говорит, Нина и так расстроена была.
— А если бы она знала, что в сумке пятьдесят тысяч долларов было, она бы еще не так расстроилась, хотя ей и так хватило, она же человека убила.
Слушай, — присутствие Надежды всегда положительно влияло на мои умственные способности, — так я тебе скажу, где это случилось — прямо в том переулке, вскоре после того, как мы с ней столкнулись. Парень этот, у которого я Лерин паспорт нашла, мог этот паспорт взять только из ее сумки, я утром видела.
Выходит, это он у Нины сумку украл?
— Нет, — Надежда рассматривала паспорт того парня, — фотография, конечно, давнишняя, но получается, что сейчас ему тридцать два года, одет как он был?
— Там плохо было видно, грязь, кровь кругом, но куртка хорошая, кожаная, ботинки приличные, нет, на шпану никак не похож и на алкаша тоже.
Надежда что-то соображала:
— Знаешь, что может быть? Допустим, выхватил у Нины сумочку кто-то из этих парней, тех, кого ты на помойке видела. Конечно, если бы они все там были, никто бы вступаться не стал, связываться с такой кодлой никому неохота, а если там сначала кто-то один был? Нина была интересная, может, этот, как его, Олег Примаков увидел, что девушку грабят, и решил помочь, побежал за тем, кто сумку вырвал, а там его целая толпа встретила и избила.
Я подумала немного.
— Все может быть, только сумки у этих парней не было, я точно помню, они ведь мимо меня пробежали.
— Значит, так, — Надежда была полна энергии, — принимаем эту мою мысль как гипотезу. Допускаем, что этот Олег оказался порядочным человеком, побежал за одним из парней, отобрал у него сумку, хотел вернуться, но тот привел подкрепление, а за это время Олег успел сумку припрятать.
— А если не Олег сумку припрятал, а один из этих парней?
— Исключено! Перед тем как прятать, они бы посмотрели, что там, а уж когда увидели, сколько там денег, то забыли бы про Олега и следили бы только друг за другом, чтобы никто с деньгами не сбежал.
— А та бабка во дворе в лицо их видела и по фамилии их главного называла…
— Ну и что? Во-первых, они могут уже сбежать, пока милиция будет собираться, а во-вторых, ну, арестуют кого-то из них за хулиганство, они про сумку и не вспомнят, зачем еще лишнее на себя брать! Теперь план действий.
Первое, идем к этому Олегу по домашнему адресу, там покрутимся, может, узнаем, в какой он больнице. Второе, ищем, в какой он больнице по справочному. Если он в себя придет, можно с ним поговорить. Третье, раз живет он не на Петроградской, то что он там делал? Приходил к кому-нибудь или работает там?