— Ну все, все, — понизил голос мужчина. — Не реви, сейчас станет полегче. Я больше не буду трогать.
Он выпрямил руки, отодвигаясь, и тут по лицу Глеба словно бы прошла судорога. Он вздрогнул, зажмурился.
— Ох, черт, Мышка, — выдавил из себя. — Не могу удержаться. С тобой такой кайф. Я просто… Черт, черт!
— Глеб?
— Потерпи чуток, ладно? — прошептал он. Его глаза стали почти черными, так сильно зрачок расширился. — Я долго не продержусь. А в следующий раз все будет для тебя, обещаю.
И мужчина только сильнее навалился, тяжело задышал, а я вперилась невидящим взглядом в потолок.
— Ух-х, — перевернулся Глеб на спину, отсапываясь. Не соврал, долго это все не продлилось. — Сладкая Мышка. Все мои ожидания превзошла. Ты как?
Я закусила нижнюю губу, чтобы вновь позорно не расплакаться.
— Нормально…
От любви к этому мужчине у меня грудная клетка болела, словно сердце рвалось к нему в руки, а вот секс… Люди явно преувеличивают его значимость. Но уж если Глебу это все так нравилось, то я готова была терпеть.
Он подгреб меня под себя и уткнулся в затылок.
— Спи тогда, — зевнул Глеб и почти тут же засопел.
Сна у меня не было ни в одном глазу, но я боялась даже пошевелиться, чтобы случайно не потревожить мужчину. Ужасно сильно хотелось в душ, домой, горячего чаю и… поплакать. Вместо этого я смирно лежала и прислушивалась к дыханию Глеба.
И даже хорошо, что мама сегодня на заводе в ночную смену была. Никто меня не хватится, объяснять ничего не нужно. А если Васька будет звонить, то телефон я предупредительно отключила еще в машине.
Наверное, Глеб оказался прав: это судьба. Иначе все сложилось бы по-другому. Мы вообще могли не встретиться во второй раз.
Почти всю ночь меня одолевали мысли, и, только когда за окном стало сереть, я провалилась в тревожный сон без картинок. А проснулась словно от толчка, когда мужчина прижал меня сильнее.
— Доброе утро, — прошептал он мне на ушко. — Я чувствую, что ты уже не спишь, Мышка. А ты чувствуешь?
Меня в жар бросило.
— Глеб? Опять? — пискнула я, не узнавая собственный голос, и напряглась всем телом.
Мужчина громко запыхтел мне в затылок, зарылся в волосы, а потом вдруг цапнул за шею.
— Ай! — взвизгнула я.
Было не больно, только очень неожиданно.
— Как с девочками тяжело, — простонал он. — Не трону, не трясись.
Мужчина разжал кольцо рук, а потом и вовсе встал с кровати. Совершенно не стесняясь собственной наготы, он прошлепал в душ.
— Спинку мне потрешь? — донеслось вскоре оттуда.
— Мне в универ надо, — нашла отмазку я.
Почему-то при дневном свете ночное приключение казалось мне постыдным и диким фактом. Не спасали даже мысли, что случилось все с мужчиной, от которого пресловутые бабочки в животе так и не угомонились.
— Тогда по-быстрому, — не прошло и десяти минут, как Глеб вернулся. — Твоя очередь, Мышка. Иди, мы же не хотим, чтобы ты опоздала на учебу, правда?
— Нет.
— Второй комплект полотенец найдешь там же. И халат, — кивнул он себе за спину.
Прихватив с собой одежду, я шмыгнула мимо Глеба в ванную комнату. Было приятно привести себя в порядок. Жаль, что переодеться в свежее оказалось невозможным. Вчерашнее платье смотрелось уместно в клубе, но в универе… И опаздывать больше не хотелось, все же нарываться перед выпускными экзаменами — это гарантированное самоубийство.
— Кофе? — подмигнул мне мужчина, стоило показаться из ванной.
— А?
Глеб сидел в кресле, а на столике перед ним были две порции блинчиков и кофе.
— Ну я же обещал угостить тебя кофе, Мышка, — усмехнулся он. — Налетай, не стесняйся.
В универ я попала аккурат к первой паре. Опоздания удалось избежать: Глеб подвез.
— Ну пока, Мышка. — Высадив меня на центральной площади, мужчина уехал.
Машина уже и за поворотом успела скрыться, а я все продолжала стоять, словно ноги примерзли к асфальту. В груди ныло, между ног саднило, хотелось плакать и спрятаться под плинтусом.
Глеб исчез, даже не взяв моего номера телефона. В этот раз такое уже не получалось списать на случайность. Безответная любовь — паршивая штука. Как только я успела в нее вляпаться?
— Селезнева, я тебя убью! — На всех парах ко мне мчала Васька. — А потом прикопаю под вон тем дубом, ясно? И мне даже стыдно не будет.
— Ясно.
— Ты куда свинтила-то, а? Ты хоть понимала, что я чуть с ума не сошла? — продолжила наседать подруга. — Телефон для чего держишь? За надом, что ли? Я тебя с сотню раз, наверное, набрала! Да я почти созрела для решения сесть на обзвон всех моргов и больниц!