Девушка не могла далеко убежать, но лес был слишком коварным, чтобы не воспринимать его всерьез. Здесь и в трех соснах легко заблудиться можно.
— Марго! — не уставал звать Грач.
Он чудом заметил какое-то шевеление рядом.
— Марго? — Мужчина даже не поверил своей находке.
— Дим? — слабым голосом выдала девушка. — Дима!
— Жива…
Грач прижал Марго к себе, та дрожала словно осиновый лист и вообще походила на ледышку.
— Ты нашел меня…
— Ты еще сомневалась? Из-под земли достал бы тебя, малышка. Я все еще хочу убойную вечеринку в твоем клубе, — попытался пошутить Грач.
— Спасибо, — выдохнула девушка, цепляясь за мужчину, точно он в любое мгновение вдруг мог исчезнуть. — Спасибо тебе. Спасибо!
Марго все повторяла слова благодарности, а потом так горько расплакалась, что Грач растерялся. Впервые в жизни.
Обычно женские слезы на него не действовали, оставляли равнодушным. Дмитрий знал, что они лишь уловка, способ манипуляции, чтобы добиться желаемой цели.
Так отчего же сейчас мужчина вдруг потерял дар речи? Он и сам не понимал.
Марго не играла.
И эти ее искренние слезы пережитого страха, слезы облегчения откровенно пугали Грача. Они делали его уязвимым.
— Ну что ты? — неловко похлопал он ее по спине. — Все уже хорошо. Давай же, детка, перестань. Тс-ш…
Селезнева даже не поправила его «детка», которое так бесило ее раньше. Это заставило Грача в который раз убедиться: дело дрянь.
— Я уже думала, эта ночь станет моей последней, — с надрывом в голосе выдала девушка. — Они…
Ее признание вдруг всколыхнуло в душе Грача всю муть.
— Они что-то тебе сделали? — спросил Дима и похолодел лишь от одной мысли о такой возможности. — Марго, они…
— Нет.
Селезнева произнесла всего одно слово, а у Грача словно тяжелый груз с плеч свалился. Наверняка девушка даже не догадывалась, какое облегчение он испытал с ее подачи.
— Хотели, но ты появился вовремя, — добавила Марго, отчего Дмитрий только крепче прижал ее к себе.
Вовремя. Он успел. О том, что могло случиться, повернись все иначе, Грач запретил себе думать.
— Все уже позади, — твердо сказал Дима. — Не думай об этом больше, хорошо?
— Ладно, — легко согласилась она, но мужчина знал, что такое потрясение из головы просто не выбросить — ночных кошмаров прибавится.
— Пойдем, детка, нам нужно убираться отсюда, — потянул он ее за собой, крепко взяв за руку.
— Грач?
— Что? — обернулся через плечо мужчина.
— Не называй меня так, — поморщилась Марго, на что Дмитрий лишь улыбнулся.
Похоже, Селезнева уже приходила в себя, и это не могло его не радовать.
— Как скажешь, — хмыкнул в ответ.
Вернуться к машинам оказалось не так просто, пришлось немного поплутать, все же Грач не был следопытом или лесником, чтобы отлично ориентироваться в таком месте. Его вел инстинкт, а еще жгучее нежелание еще раз заставлять Марго переживать страх.
— Мы заблудились? — тоненько спросила его Селезнева, когда Грач застопорился, куда идти дальше.
— Нет, — соврал Дмитрий. — Все идет по плану, не волнуйся.
Кто-то там, наверху, был сегодня на его стороне, потому что минут через десять они все же вышли к дороге и Грач не сел в лужу.
— Моя машина, — ахнула Марго.
— Подлежит ремонту, — успокоил ее Дмитрий, осматривая и своего железного коня. — Я вызову ребят, они доставят ее в город.
Если автомобиль Селезневой бандиты протаранили своей машиной, отчего тот перевернулся и лежал вверх дном на обочине, то ему попытались проколоть все шины. Видимо, на более серьезный урон этим уродам просто не хватило времени. А так они рассчитывали не только напакостить, но и задержать их до собственного возвращения с подкреплением.
Хорошо, что он в свое время не поскупился на шины, которые не боятся проколов. До города и так дотянут.
Грач устроил Марго в своей машине, включил обогрев. Девушка дрожала и пугала бледностью.
— Ключи есть? — спросил он ее.
— Я их выронила, когда убегала. Сейчас уже не знаю, где они… — расстроилась Селезнева.
— Значит, обойдемся без них.
Чтобы вскрыть машину, у Грача ушло пять минут.
«Теряю навык», — хмыкнул про себя мужчина, забрав сумочку Марго и документы.
— Как ты это провернул? — поинтересовалась девушка, стоило Грачу сесть за руль.
— Уличное детство и не такому научит, — ответил он ей, намеренно избегая лишних подробностей.