– Что ты наделала?
Я никогда не видела его таким сердитым. Его глаза словно метали черный огонь.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
Он отстранился, и его зрачки превратились в черные льдинки.
– Не знал, что ты умеешь лгать, – сказал он, и мне было ненавистно разочарование, прозвучавшее в его голосе. – Сегодня утром Анна пришла ко мне, чтобы попрощаться. Знаешь, что еще она сказала? «Будь добр с Сарой»… Сядь, – скомандовал он таким же тоном, каким я пользовалась вчера вечером, когда приказала Анне встать. – Сядь, и я расскажу тебе то, о чем ты не знаешь. О чем она рассказала мне. Чтобы ты смогла понять, что сделала. Она училась в школе живописи, девушка родом из очень хорошей семьи. Она присоединилась к студенческому профсоюзу. У нее был близкий друг, Антонио. Они протестовали и устраивали марши против Примо де Риверы. Слышала о нем? Он собирается установить диктатуру в Испании, если его не остановят вместе с его генералами. Она пошла на демонстрацию с друзьями-студентами и попала в полицейскую облаву. Многих арестовали. Ее избили, но ей удалось бежать. Вот почему Анна покинула Испанию. Вот почему ей больше некуда деться.
Он смотрел на пальмы в саду перед гостиницей. И ни разу не взглянул на меня.
– Я… я не знала… – Когда я осознала безмерность произошедшего, мне стало трудно дышать. – О боже… Мы должны ее найти!
Я позаимствовала автомобиль мсье Селла за умопомрачительную сумму, но время имело решающее значение. Ощущение выхода за пределы реальности, которое я испытывала с Пабло, безвозвратно прошло. Время, время… Как далеко она успела уехать? И что я буду делать, когда мы найдем ее?
Ответ не имел значения. Мы с Пабло колесили по пыльным грунтовым дорогам вокруг Антиба, заглядывали на пляж, во все городские кафе и на железнодорожную станцию. Но не нашли ее и больше никогда не видели снова…
Я плакала, когда Пабло оставил меня и пешком отправился к своей вилле.
– Ты поступила очень плохо, – сказал он.
Ночь была долгой и безмолвной. Когда цикады прекратили петь? Я сидела у окна спальни, даже не пытаясь заснуть, ощущая пустоту и утрату – как в комнате, где больше не осталось ни мебели, ни предназначения, кроме как удерживать снаружи все, что пытается проникнуть внутрь. Я никогда не искуплю свою вину, не получу шанса возместить ущерб, причиненный Анне.
– Мама, мама! – окликнула Гонория, подошедшая к двери моей спальни на следующее утро. – Иди и посмотри!
За ее спиной стояла няня, подтянутая и опрятная в черно-белом платье. Она выглядела очень смущенной.
– Я говорила, что вам нужно выспаться, – сказала она.
– Неважно. Иди сюда, милая, и расскажи, что я должна увидеть.
Гонория подбежала к кровати и обняла меня. Я поправила розовый бант в ее волосах.
– Пойдем, мама. – Она потянула меня за руку.
Она отвела меня в маленькую боковую комнатку, где мы собирались в дождливые дни, чтобы поиграть в настольные игры. Комната была наполнена розами. Множество вазонов с красными, желтыми, розовыми и белыми цветами, источавшими густой и приторный аромат…
Пабло сидел на стуле, курил трубку и рисовал один из букетов. Он мельком взглянул на меня и вернулся к работе, не сказав ни слова.
Сначала я подумала, что это он купил цветы, но потом вспомнила: Пикассо не любит розы. Он предпочитал маргаритки, которые можно срезать ножом. И у него больше не было причины покупать мне цветы.
Джеральд стоял за стулом Пабло с взъерошенным и усталым видом.
– Я скупил все розы на Ривьере, – сказал он.
Отчасти мне хотелось подбежать к мужу и обнять его, отчасти – уйти и больше никогда не видеть этого человека. Моя нерешительность не удивила Джеральда. Мир не был таким же, как две недели назад. Мы больше не были одним целым.
– Я купил билет на ночной поезд и решил приехать на день раньше, чтобы сделать тебе сюрприз, – продолжал он. – Наверное, это была плохая идея.
– Нет-нет, это была чудесная идея! – Я все-таки подошла к нему, и мы обнялись.
Он слегка покачал меня и поцеловал в макушку.
– Хорошо быть дома! – прошептал Джеральд. – Ты – это мой дом. Где Патрик и Беот?
– Наверное, завтракают.
– Давай поторопим их? Мне не терпится пойти на пляж! И я рад видеть тебя, старина! – обратился он к Пабло, не задаваясь вопросом, почему тот находится в гостинице, а не на своей вилле. – Увидимся попозже?
– Сегодня я буду работать в студии, – отозвался Пабло.
– Вы можете присоединиться к нам на пляже, – сказала я. – Но я не хочу мешать вашей работе.
Пабло кивнул: он все понял. То, что было между нами, закончилось.