– Ника, садись, я довезу тебя до дома.
– Нет, спасибо.
– Я старюсь быть вежливым.
– Получается не очень.
– Я сказал, – гремит его голос из салона, – сядь в эту чертову машину! Иначе я выйду и силой тебя усажу сюда!
На каждом слове чуть ли не подпрыгиваю, вот настолько он подавляюще на меня действует. Но повинуюсь и плетусь к задней двери, которая оказывается заблокированной.
– Издеваетесь?
– Снова «выкать» начала? Не поздновато? – вопросом на вопрос отвечает Андрей и кивает на соседнее сиденье. – Садись и не трать время. Ни мое, ни свое. Тебя ведь дома уже заждались?
И ведь прав же. Вся эта перебранка и последующие сопли прилично задержали меня вдали от дома. Даже когда оказываюсь в салоне, максимально прижимаюсь к двери, чтобы расстояние между нами было как можно дальше. Едем молча и я даже не смотрю в его сторону.
– Ты плакала, – внезапно нарушает он молчание. – Из-за меня?
– Нет, – лгу, – из-за работы.
– А что с ней?
– Кажется, я ее потеряла.
– Тогда спешу тебя заверить, что ты ошибаешься. – Андрей уверенно идет на обгон и снова встает в свой ряд. – Мама и так со мной не будет разговаривать неделю после сегодняшнего обеда. А если и ты из-за меня уйдешь, она вообще от меня откажется.
– Мамы не могут так поступать.
– Я образно.
– А я серьезно. Ваша мама весьма интересная женщина, но это не плохая черта. Да и монстр в этом доме вовсе не она…
– Ты права, эту роль отвели мне. – Он на секунду отводит взгляд от дороги на меня. – Ты же вроде рубишь правду? Так чего ты вдруг застеснялась? Моя мама далеко не интересная личность, а просто человек с придурью в башке. И сегодняшнее мероприятие тому подтверждение. Так что называй все своими именами.
–Вам виднее.
– И я не настолько ужасен, как ты думаешь.
– Как скажете. – Упрямо смотрю вперед.
– Я так понимаю, нормального диалога нам не построить?
– Отчего же, вполне приличная беседа вышла.
– Но ты даже не смотришь на меня.
– Вам бы тоже не мешало бы не сводить взгляда с дороги.
– Ясно.
И разговор действительно больше не клеится ровно до того момента, когда я прошу остановить его в центре около парка.
– Я могу довезти тебя до дома, мне не сложно, – Андрей нервно барабанит пальцами по рулю, пока я пытаюсь отстегнуть ремень безопасности.
– Спасибо, но дальше я сама. – Выдавливаю учтивую улыбку, что сделать было вообще очень сложно в сложившейся ситуации. Но я старалась. Правда.
– Оставь хотя бы свою кофту, я сдам ее в химчистку.
– О, не стоит беспокоиться.
– Настолько принципиальная?
– Представляете, да, – хмыкаю и наконец-то выхожу из машины. – К тому же, по идее, я ведь должна буду что-то сделать взамен. А я не располагаю такими финансами, чтобы ответь вам тем же. У меня есть триста рублей, но, по-моему, полировка капота стоит дороже. А я не хочу вам быть чем-то обязанной больше, чем есть.
Ухожу, оставляя озадаченного Андрея позади. И даже не оборачиваюсь, когда слышу визг колес по асфальту. Просто мечтаю быстрее добраться до дома и забыть этот день, как страшный сон.
12. Карина
– Что это?
Кажется, в голосе начальника промелькнуло удивление. Но стоит посмотреть на его лицо, как понимаешь, что это не более, чем еще одна разновидность раздражения.
– Отчеты от запрошенных отделов. Вы распорядились собрать их до обеда, – сдержанно отвечаю ему и опускаю взгляд на свою обувь. Сегодня я сама себе изменила. Нет той элегантности, которую я обычно предпочитала. Вместо привычных шпилек – лакированные балетки, черный гольф под горло, непримечательные брюки. В последнее время желание принарядиться куда-то исчезло. Да и для кого? Три недели игнора от Ильи расставили все по своим местам. И, вопреки мнению окружающих, даже у такой стервы как я, случались провалы. Один из них, самый красивый, стоит сейчас передо мной. Каждый день добавлял уверенности, что Илья Панфилов – герой не моего романа. А страдать и терять время из-за этого не очень-то и хотелось. Хотя нет. Вру. Хотелось выть. Тяжело отказываться от того, кого так отчаянно желала на протяжении долгого времени. Вообщем, следующее решение мне далось нелегко, но иного выхода я не видела.
– Я спрашивал вот об этом, – он поднимает вверх листок.
– А это, – сглатываю, – мое заявление об уходе. Подпишите, пожалуйста, чтобы я могла приступить к отработке положенных двух недель.