— Ну зачем же она перестала сниматься?
— Ах, Нена, отстань, пожалуйста! — отмахивались подруги.
И хотя Мария Фернанда долго не сдавалась, эта тема тоже отошла на второй план вслед за идеей подать в суд на стражей правопорядка, с которой она носилась несколько дней, однако газеты так и не напечатали два ее письма с протестом против произвола полиции. Не удались и ее попытки найти поддержку у губернатора Бальдераса; политик все тянул с назначением даты приема, и однажды вечером Майтэ посоветовала ей забыть про судебный иск. так как в разговоре с ней отец с полной откровенностью высказал мнение, что обращаться в суд бесполезно, поскольку речь идет о «драконах», специальных полицейских формированиях по ведению антипартизанской войны, которые неприкосновенны и подчиняются непосредственно центральной власти.
Когда Давид уже вполне освоился в своем новом жилище, как-то ночью незадолго до рассвета явился Чато и разбудил его.
— Как дела, братан? — Они обнялись.
— Чато, мне надо о многом поговорить с тобой.
— Отлично, только если хочешь иметь хорошего собеседника, дай мне хоть немного поспать.
— Согласен, ты выглядишь усталым.
Чато проспал остаток ночи и весь следующий день. Вечером Давид вернулся с работы на складе пиломатериалов, разбудил брата, они вместе поужинали, а потом про говорили допоздна. Давид рассказал о том, как получилось, что он убил Рохелио, о Карлоте Амалии Басайне и — самое главное — о своей бессмертной части.
— Знаешь, у нее голос совсем нехороший, не поймешь — женский или мужской, страшный такой, но теперь я уже не так боюсь, как раньше. Папа говорит, что это не дьявол, что мне надо повторять: «Дьявол не существует», — и тогда голос пропадет.
— И что, помогает?
— Как бы не так! Наоборот, с каждым днем становится все наглее.
— Любопытно… Судя по тому, что ты мне рассказал, он ведет себя словно строгий папаша. И представляется твоей бессмертной частью?
— Да, угадывает все мои мысли и даже требует, чтобы я ему отвечал! Ты когда-нибудь слышал что-либо подобное?
— Я знаю только про переселение душ после смерти. А еще читал где-то, что те, кто кончает жизнь самоубийством, тем самым доводят свою бессмертную часть до безумия, и она в итоге терпит неописуемые муки. Но вообще-то я в этом не очень разбираюсь.
— Так что мне делать? Дядя Грегорио советует слушаться ее, может, подскажет что-нибудь полезное.
— Возможно, но если тебе не нравится, просто не обращай внимания, и все! Ну а теперь расскажи мне про то, как было с Дженис!
— Все вышло очень по-дурацки.
— А как вы понимали друг друга?
— С помощью жестов, больше никак. И вообще ничего глупее со мной в жизни не было!
— Она ведь очень знаменитая певица, знаешь?
— Да, Чоло говорил мне. Вот, посмотри! — Давид достал из папки вырезку из «Лос-Анджелес тайме» и передал брату.
— Ах ты, черт! — восхищенно произнес Чато. — Просто невероятно, как это у вас все получилось, братан! Ну а что с «Доджерс»?
— А вот, — показал Чато другую вырезку. — Нас с Дженис напечатали в один день!
— Круто, повезло тебе! «Новый питчер из Мексики»! Так в чем дело, почему ты не стал играть у них?