Кира и Леля шли по бульварам, как и всегда в этот день. Но теперь их настроение было иным. И виной этому была Леля, скорее ее вопрос-упрек: Кира, ну зачем ты с ним так?..
- Ты о мальчишке? - Надменно и пренебрежительно спросила Кира, - знай, дорогая, что он сегодня наверняка истратил деньги, собранные матерью ему на пальто или, - что не исключаю,- взял из наших с ним, семейных... И то, и другое - гадость, не находишь? Вообще, это глупое желание учиться только в МГИМО!.. Не знаю, что из него получится! Мелкий клерк, не более, но, возможно, ему большего и не нужно. Я бы отправилась на его месте домой и пошла бы учиться в их ПЕД...
Тут Кира по какой-то неуловимой лелиной улыбке поняла, что перегнула палку в своей недоброжелательности к племяннику и
быстро сказала: ты думаешь, он мне мешает? Ничуть. Во мне даже
проявились родственные чувства и как ни странно, как говорят в
спорте, - я за него болею... Я-то решила, что он достаточно
повзрослел и чуточку поумнел, и вот на тебе, - ЖЕСТ!
Кира от возмущения тряхнула головой.
- Кира, - мягко упрекнула Леля, - он, конечно, еще не взрослый... Я уверена, что этот жест с деньгами он сделал от широты
души и чтобы показаться нам с лучшей стороны. Я сначала тоже как-то рассердилась на него, а потом поняла... Он сам станет казниться... Не надо было его прогонять, и так... - Леля замялась, но все-таки решила уточнить, - так неуважительно.
- Ах, великая добрячка! - Крикнула Кира, остановившись, - да более доброго, чем я, человека не сыскать, ты сама знаешь! Вы все делаете из меня зверя! Да, да! Стоит мне хоть кого-то покритиковать, как поднимается крик: грубая, злая! И первой кричишь ты. Не кричишь, естественно, ты же не из крикливых, как я. Ты тихо и скромно осуждаешь, но как!
Леля уже ругала себя, что затеялась с Кирой. Но ей вдруг невыносимо жалко стало Митю, - не племянника Киры - а мальчика с тициановскими волосами.
Кира посмотрела на Лелю - та шла, опустив голову, и Кире стало ее жаль: курица, что с нее возьмешь!
И она уже по-доброму проворчала: ангел во плоти... А кто на тебя белые одежды надел? Злая Кира!
Ссора миновала. Мало ли что бывает между друзьями, но это не повод для расставания.
НАСТУПИЛА НОЧЬ
Московская ночь без тишины. С гудками машин, светом в одиноких окнах, гулкими шагами в переулках, дальними хоровыми пьяными песнями...
Ночь, в которую, - только если очень хочешь спать и если москвич, заснешь.
Тетка давно похрапывала в своей келейке. Разговор меж нею и Митей не состоялся, - Митя притворился крепко спящим. Но он не
спал. Наверное, уже не меньше часа и, главное, - не хотел спать,
хотя знал, что надо. Он считал баранов, как учила его бабушка, и
которые всегда действовали незамедлительно, - а теперь вот прокололись. Переворачивал подушку холодной стороной и так ее всю прогрел собою, что сбросил на пол, усмотрев в ней причину своего не сна. Простыня под ним, которая всегда лежала как приклееная, сегодня взбивалась в ужасные комки и открывала кушетку, кото
рая как нарочно бугрилась сегодня злым ежом.
Митя вздыхал, поправлял постель, снова ложился, - но ничего не помогало. Тогда он завернулся в одеяло и подошел к окну. В подъезде напротив откровенничала парочка и Митя побоялся, что они его увидят и отпрянул от окна. Он не хотел никому мешать.
Ему вдруг показалось, что наконец-то он заснет, что нету больше жара в теле и подходит добрая, предвещающая сон, расслабленность. Он лег. Но все оказалось бутафорией.
БЕССОНИЦЫ Митя еще не знал и боролся с будущей подругой испробованными всеми методами. А надо было ей отдаться. И тогда, возможно, она бы сжалилась и ушла.
И вот когда Митя изнемогши, перестал бороться, к нему пришла ясность. Она пришла в виде Елены Николаевны, такой, какою она
была вчера в ресторане.
Она стояла вполоборота к настольной лампе и тяжелая голубая серьга заискрилась в розовом маленьком ухе. Митя вчера не помнил этого, а оказалось вот, - помнит, а глаза Елены Николаевны в тот миг - круглые и голубые, - тоже, как и эти камни, искрились...
Видение было настолько ярким, что Митя, облившись потом, сел в постели.
Он понял, почему ОНА пришла. И это не испугало его, а осчастливило до сердцебиения, но теперь это было не то жгучее сердцебиение, которое навевало мысль о болезни и смерти, - оно было самой жизнью, ее сердцевиной - любовью.
Увы, Митя понял, что безумно влюблен в Елену Николаевну, и это случилось не сейчас, а раньше, сейчас - он просто понял это.
Он перестал бояться бессоницы, а наоборот - радовался, что всего только три часа и можно еще долго вспоминать каждое движение Лели, каждую минуту...
Он вспомнил, как они встретились у Националя и как она странно на него смотрела... Что было в этом взгляде? Да нежность же, Митя! Нежность!
Это открытие было потрясением.
... А как она сказала - простите... - когда, передавая кофе, нечаянно кольнула его своими белыми блестящими длинными ногтями... ... Простите... Ему ее прощать? Мальчишке, которого постоянно унижает тетка?.. ТАК можно сказать только любимому...
Митя вскочил и стал ходить по комнате, теперь уже зная точно, что не заснет. Он уже призывал утро. Чтобы утром, под любыми предлогами бежать к тетке в институт и увидеть ЕЕ - Елену Николаевну. А тетка? Что тетка! Митя даже засмеялся. Глупая его тетка ничего не узнает! Он лег поверх одеяла и вмиг заснул.
Проснулся он с ощущением случившегося. Тетки уже не было. И то, что произошло с ним ночью, при свете дня не ушло, но несколько видоизменилось. Яркости, что пришла на рассвете, - не было. В одном он был уверен - в своей любви.
Мите до невозможности захотелось увидеть Елену Николаевну, но просто увидеть, а посмотреть, - такая ли она, какою приходила к нему ночью?..
Пойти встретить тетку? Почему вдруг? Но Митя решил, что вчерашняя ссора ему подмога - он пришел как бы замаливать грехи, а там... видно будет.
И снова его поразило, что вчера в это же время он не помнил о Леле и не думал о ней... Глупец! Вчера он был вообще другой человек.