| In the actual sex-thrill within the body, the sisters nearly succumbed to the strange male power. |
Поначалу, столкнувшись с незнакомой мужской силой, которая ввергла их плоть в трепет и смятение, сестры едва не подчинились ей. |
| But quickly they recovered themselves, took the sex-thrill as a sensation, and remained free. |
Но вовремя возобладал разум: да, ласки приятны, но не более. В кабалу за них идти нельзя. |
| Whereas the men, in gratitude to the woman for the sex experience, let their souls go out to her. |
У мужчин по-другому: в благодарность женщинам за минуты любви они готовы всю душу отдать. |
| And afterwards looked rather as if they had lost a shilling and found sixpence. |
Хотя потом сами же в затылках чешут - эх, потеряли золотой, а нашли медяк. |
| Connie's man could be a bit sulky, and Hilda's a bit jeering. |
Приятель Конни становился все мрачнее, а приятель Хильды - язвительнее. |
| But that is how men are! |
Такой вот народ эти мужчины. |
| Ungrateful and never satisfied. |
Неблагодарные и ненасытные! |
| When you don't have them they hate you because you won't; and when you do have them they hate you again, for some other reason. |
Отказываешь им - они сердятся, потакаешь -пуще прежнего злобятся, повод всегда найдется. |
| Or for no reason at all, except that they are discontented children, and can't be satisfied whatever they get, let a woman do what she may. |
А то и вовсе без повода, просто капризничают, как дети, которых - старайся, не старайся - женщине не ублажить. |
| However, came the war, Hilda and Connie were rushed home again after having been home already in May, to their mother's funeral. |
Грянула война. Хильда и Конни поспешили домой, где были совсем недавно - хоронили мать. |
| Before Christmas of 1914 both their German young men were dead: whereupon the sisters wept, and loved the young men passionately, but underneath forgot them. |
А к Рождеству 1914 года погибли и их друзья немцы. Сестры всплакнули, любовь полыхнула в душе ярким огоньком и подернулась пеплом забвения. |
| They didn't exist any more. |
Этих молодых людей не вернешь. |
| Both sisters lived in their father's, really their mother's, Kensington housemixed with the young Cambridge group, the group that stood for 'freedom' and flannel trousers, and flannel shirts open at the neck, and a well-bred sort of emotional anarchy, and a whispering, murmuring sort of voice, and an ultra-sensitive sort of manner. |
Сестры поселились в отцовском доме в Кенсингтоне (по сути - доме их матери). Теперь их окружали студенты Кембриджа, они тоже отстаивали свою "свободу": носили тонкие шерстяные костюмы, рубашки с отложными воротничками; кичились чистокровной анархией чувств; говорили вкрадчивым, журчащим шепотком; в поведении выказывали нарочитую впечатлительность и ранимость. |
| Hilda, however, suddenly married a man ten years older than herself, an elder member of the same Cambridge group, a man with a fair amount of money, and a comfortable family job in the government: he also wrote philosophical essays. |
Хильда неожиданно вышла замуж; ее избранник был на десять лет старше, из той же кембриджской группы, немалого достатка, с нехлопотным чиновничьим местом, которое досталось ему по наследству. |
| She lived with him in a smallish house in Westminster, and moved in that good sort of society of people in the government who are not tip-toppers, but who are, or would be, the real intelligent power in the nation: people who know what they're talking about, or talk as if they did. |
Он также писал философские трактаты. Она переехала к нему в тесноватый домик в Вестминстере. Круг знакомых теперь составляли чиновники, хоть и не самого высокого ранга, зато несомненно самые толковые на сегодняшний (или на завтрашний) день в стране. Такие люди не пустословят, а если уж говорят, то умно и веско. |
| Connie did a mild form of war-work, and consorted with the flannel-trousers Cambridge intransigents, who gently mocked at everything, so far. |
Конни участвовала в благотворительной работе в помощь фронту, однако не особенно усердствовала; проводила много времени в обществе своих кембриджских друзей, щеголявших не только модными брюками, но и непримиримыми взглядами. Эти молодые люди по-прежнему подсмеивались над всем и вся. |
| Her 'friend' was a Clifford Chatterley, a young man of twenty-two, who had hurried home from Bonn, where he was studying the technicalities of coal-mining. |
Особенно она сблизилась с Клиффордом Чаттерли. Было ему двадцать два года, и он только что приехал из Бонна, где изучал технологию угольной добычи. |
| He had previously spent two years at Cambridge. |
А до этого два года проучился в Кембридже. |
| Now he had become a first lieutenant in a smart regiment, so he could mock at everything more becomingly in uniform. |
Теперь, облачившись в лейтенантскую форму, он с большим форсом осмеивал все на свете. |
| Clifford Chatterley was more upper-class than Connie. |
Принадлежал он, несомненно, к кругам высшим, нежели Конни. |
| Connie was well-to-do intelligentsia, but he was aristocracy. |
Та - из зажиточной интеллигентской среды, Клиффорд - из аристократии. |
| Not the big sort, but still it. |
Не ахти какой знатной, но все же.
|