Ее тело вздрагивало в его объятиях всякий раз, когда карета подскакивала на неровной дороге. Эти невольные движения почему-то ужасно возбуждали его, а в голове рождались самые смелые и не всегда пристойные фантазии. Росс бережно прижал ее голову к своей груди и принялся наблюдать, как меняется во сне выражение ее лица. Вот она нахмурила свои темные брови и недовольно надула губки. Наверное, ей видятся далеко не мирные сны. Росс ласково погладил ее щеку и что-то нежно шепнул ей на ухо, и выражение ее лица тотчас разгладилось. Не в силах устоять перед соблазном, Росс скользнул рукой к ее груди и, словно в чашу, взял в ладонь соблазнительную выпуклость. Даже во сне София среагировала на его ласку. Она тотчас напряглась и что-то негромко прошептала во сне. Росс прижал губы к ее лбу и нежно привлек к себе. Разбуженная его лаской, София зевала и потягивалась.
- Извини, так получилось, - сказал он, заглядывая в сонную глубину ее глаз. - Я не хотел тебя будить.
Она растерянно заморгала:
- Мы уже приехали?
- Нет, еще осталось полчаса езды.
- В ее взгляде возникла тревога.
- Что будет с нами завтра? - неожиданно спросила она.
- Я постараюсь выяснить, действительно ли я и есть тот самый судья, который когда-то отправил твоего брата на каторжное судно, - произнес Росс.
София запустила пальцы ему за жилет, ощущая тепло его тела.
- Что бы ты ни выяснил, для меня это не важно.
- Это почему же? Еще как важно! - воскликнул он глухо.
- Нет, - ответила София и выпрямилась. Его рука легла ей на шею, и София в ответ прильнула губами к его губам, нежно лаская ему рот своим сладким язычком. Росс сохранял самообладание в течение ровно пяти секунд, после чего, издав сдавленный стон, ответил на ее ласки. Его язык проник в ее рот, словно пробуя ее на вкус, наслаждаясь горячей влагой.
- София, - произнес он, наконец оторвавшись от нее. И хотя место и время были явно неподходящими для такого рода заявлений, он тем не менее не смог сдержаться, и слова сами слетели с его уст: - Ты выйдешь за меня замуж?
София тотчас замерла. Ее лицо застыло в нескольких дюймах от него. Было видно, что она была не готова к тому, что он сделает ей предложение. От неожиданности она растерянно заморгала и трогательно, совсем по-детски, потрогала языком верхнюю губу.
- Джентльмены не женятся на прислуге.
- История знает и такое.
- Да, но эти люди, как правило, совершали ошибки, в которых потом горько раскаивались, становясь посмешищем в глазах всего общества, а порой и изгоями. Вы же занимаете такой видный пост, ваши враги - а они наверняка у вас имеются, - не будут знать, что такое снисхождение.
- Ну, к критике мне не привыкать. Меня не раз пытались очернить в глазах всего Лондона, - спокойно возразил Росс. - Ты почему-то привыкла относиться ко мне, будто я важная персона, в то время как я всего лишь судья, который выносит приговоры по уголовным делам.
- Всего лишь судья из именитой и богатой семьи, у которой имеются связи с аристократией.
- Ну, если мы уж взялись давать определения, то я хотел бы напомнить вам, сударыня, что вы дочь виконта.
- Только по происхождению, но не по воспитанию. После того как погибли мои родители, я не получила никакого образования. Я не умею ездить верхом, я понятия не имею о том, что такое этикет и изысканные манеры...
- Все это не имеет никакого значения.
София рассмеялась этому заявлению, не веря собственным ушам.
- Что ж, для тебя, может, и не имеет, но не для меня!
- Ты без труда обучишься всему этому, если будет необходимо.
София взялась теребить пальцами складку на его рубашке.
- Я не могу выйти за тебя замуж.
- Должен ли я понимать это как "я не хочу"? - Его губы нежно коснулись ее лба и потом скользнули к виску.
- Твоя семья вряд ли одобрительно отнесется к этому браку.
- Еще как одобрительно! - воскликнул Росс, целуя ее в шею. - Моя мать дала мне понять, что будет в восторге, если мы поженимся, и примет тебя с распростертыми объятиями. Остальные же родственники - тетки, дядья и кузины с кузенами - последуют ее примеру. А мой дед, можно сказать в приказном порядке, велел мне сделать тебе предложение.
- Не может быть! - воскликнула София.
- Он сказал, что грешно упускать такую возможность, потому что второй такой, по всей видимости, никогда не будет. По его словам, ты прямо-таки созрела для брака, и мне нет смысла тянуть с этим делом.
- Боже милостивый! - вырвалось у Софии. Она даже не знала, чего ей хочется больше: расхохотаться или расплакаться. - Могу себе представить, что он еще сказал.
- Он рассказал мне о том, что всю жизнь любил твою бабушку. Как когда-то он даже подумывал о том, а не украсть ли ее у родителей и не обвенчаться ли с ней тайком. Он сожалел, что не сделал этого, все свои долгие годы. Упаси меня, Господь, если повторю его ошибку.
София нахмурила лоб, задумавшись.
- Я готова быть с тобой, покуда ты этого хочешь. Пожалуй, лучшим выходом из создавшего положения будет, если я стану твоей любовницей.
Но Росс отрицательно покачал головой:
- Я не из тех мужчин, что заводят себе любовниц. Равно как и ты не из тех женщин, что способны довольствоваться таким положением. И не вижу никаких причин, почему мы не должны узаконить наши отношения. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
- Росс, я не могу...
- Погоди, - прошептал он, поняв, что ему лучше проявить терпение. Зря он не подождал, пока подвернется нужный момент. - Пока не надо мне ничего говорить. Просто подумай над моим предложением.
- Мне не надо над ним думать, - ответила София. - Я действительно сомневаюсь, что...
Но он не дал ей договорить, впившись в губы страстным поцелуем, и долго не отрывал своих губ в надежде на то, что за это время она забудет, что хотела сказать ему.
Глава 12
Как только они вернулись в город, Росс тотчас отправился в суд, располагавшийся в доме номер три по Боу-стрит. До отъезда главного судьи в Силверхилл-Парк сэр Грант согласился временно, на три дня, поселиться в его кабинете, и поэтому сейчас, когда над Лондоном уже опустился вечер, там еще горел огонь. Услышав, как Росс переступил порог кабинета, Морган поднял голову и облегченно вздохнул:
- Слава Богу, вы вернулись!
- Ну как, надеюсь, не слишком устали? - осведомился Росс, глядя на коллегу с лукавой улыбкой. Руки он по-прежнему держал глубоко в карманах. Все спокойно или было что-то из ряда вон выходяшее?
- Нет, все как обычно. - Морган устало потер глаза кончиками пальцев. Мы выдали десять ордеров на арест, изловили одного дезертира и провели расследование убийства на одной из воровских квартир восточнее рынка Ковент-Гарден. Одно обидно - мы потеряли время, расследуя побег трески из рыбной лавки Лэннигана.
- Что-что?! Чей побег?
Несмотря на всю свою усталость, Морган невольно улыбнулся:
- Судя по всему, парень по имени Дикки Слоупер воспылал особой любовью к одной рыбине в лавке Лэннигана. Так вот, он незаметно подцепил ее крючком за жабры, а другой конец лески обмотал вокруг пуговицы на некоем - не будем его называть - предмете своего гардероба. После чего как ни в чем не бывало вышел из лавки. Надо полагать, что владелец не на шутку переполошился, когда увидел, как одна рыбина прямо у него на глазах соскочила с прилавка и сама по себе, без посторонней помощи, направилась, если можно так выразиться, к выходу. Когда же этого ловкача Дикки поймали, парень клялся и божился, что ни в чем не виноват и что рыба последовала за ним по своему рыбьему желанию.
Росс усмехнулся.
- Ну и как, Лэнниган настаивал на свершении правосудия? поинтересовался он у Моргана.
- Нет, поскольку рыбина в целости и сохранности была возвращена в лавку, Лэнниган удовлетворился тем, что Дикки просидел ночь у нас в карцере.