Лучи света сопровождают движение креста, который колышется над движущейся толпой, поющей последний куплет, подхваченный вслед за священниками:
Французы в шортах поют «Магнификат». Мексиканские монахини собирают складные стулья и поют «Магнификат». Хрупкий студент из службы охраны общественного порядка пытается руководить движением и одновременно поет «Магнификат», но никто не выполняет его инструкций. Священник-организатор возвращается к микрофону, чтобы деловым тоном добавить:
— Уточняю: RER заканчивает работу в полночь, а метро в час ночи. Если кто-то из вас потеряется, вы можете встретиться около статуи Карла Великого.
Дэвид решил отдаться течению. Толпа хлынула на мост к левому берегу. Опираясь на свой мотоцикл, семинарист в кожаной куртке продолжал держать за руку своего друга. Но высокий блондин шел за паломниками, рядом с Дэвидом и группой улыбающихся филиппинских монахинь. Задрав вверх безбородое лицо, он пел «Магнификат» и улыбался, глядя на американца. Дэвид тоже улыбнулся ему, и блондин схватил его за руку и потащил в гущу народа. Он был счастлив. Во все горло пропев стихи из Библии, он сильно сжал пальцы своего товарища и, дружелюбно посмотрев на него, провозгласил:
— Жизнь прекрасна, Иисус хранит нас!
Они шли вместе со всеми следом за крестом священного года в сторону Дворца конгрессов. Дэвид, обычно стыдившийся физических контактов, не испытывал никакого стеснения, держа его за руку. Он проворно шел за своим новым товарищем, крестом и короткой стрижкой напоминавшим молодого христианина пятидесятых годов. Они оказались зажатыми среди скаутов и католиков, а потом толпа вынесла их на бульвар Сен-Жермен. Дэвид не знал этих литургических мотивов, но верил в красоту вековых обрядов. Поскольку француз продолжал петь, настойчиво глядя на него, он тоже запел, слегка фальшивя:
— Магнификат, Магнификат.
Но тут же осекся, боясь показаться смешным.
Но француз еще сильнее сжал его руку:
— Ну же, не бойся!
Они по-братски держались за руки под покровительственным взглядом китайского монаха в бифокальных очках. Продолжая двигаться в самой гуще толпы, они на ходу назвали свои имена:
— Меня зовут Арно. Мне двадцать лет, и я решил служить Господу. Я собираюсь поступить в семинарию. А ты?
— Я американец, приехал в Париж на несколько месяцев. Вообще-то меня скорее интересует французское искусство.
— Знаешь, Церковь делает много заказов художникам и скульпторам. Искусство — это другой способ вознестись к Господу.
Пока Арно произносил эти слова, его волосатые ноги, торчавшие из белых шорт, шли по тротуару за крестом священного года. Около станций метро толпа редела, но сотни паломников и монахов продолжали путь до палаточного лагеря, устроенного городскими властями на месте будущего центра конгрессов в связи с проведением Дней христианской молодежи. Прибившиеся к толпе бомжи стреляли сигареты; курящие христиане услужливо отдавали им свои пачки. Арно спросил Дэвида:
— У тебя есть подружка?
— Нет, нет…
— Может быть, у тебя есть друг?
— Тоже нет…
— Знаешь, меня это не смущает. Несмотря на заявления Папы, французская Церковь далеко продвинулась в этом вопросе.
На улицах Ист-Вилидж Дэвид видел много геев, но они его не интересовали. Но в Арно было что-то экзотическое: смесь старого мира и современная горячность. Дэвид допоздна сидел вместе со всеми в большой палатке, где лежал крест. Ничего не понимая, он слушал, как все молились. Когда священник предлагал тему для размышлений, Арно обнимал за плечи американца и склонял к нему голову, чтобы медитировать вместе с ним. Толстые девушки оборачивались и с завистью смотрели на них. После службы блондин немного смутился. Христиане расходились по палаткам, где были приготовлены спальные мешки. Арно извинился:
— Я должен вернуться в монастырь Сент-Бернадет, где я живу вместе с будущими семинаристами.
Он покраснел. Резко оборвав двухчасовое нежное общение, он протянул Дэвиду руку и сказал:
— Пока!
Американец пожал ему руку, немного огорчившись, что их встреча закончилась. Он уже выходил из палатки, когда услышал:
— Дэвид!
Арно вернулся и порывисто предложил:
— Знаешь, сейчас каникулы! В Париже очень жарко. Если хочешь — на следующей неделе я еду в аббатство, — поедем со мной. Тебе это ничего не будет стоить. Ты увидишь деревни, которые совсем не изменились.