– В январе. Год назад. – Джини взглянула на Паскаля. – Еще одно совпадение. Примерно в это время Хоторн был назначен послом. Макмаллен бросил работу именно тогда, когда в Лондоне появилась Лиз. Думаешь, между этими событиями существует какая-то связь?
– Думаю, что это вполне вероятно. – В голосе Паскаля проскользнуло раздражение. – Меня уже тошнит от всех этих предположений. Я мечтаю только о том, чтобы в нашем распоряжении появилось хоть несколько новых фактов.
Стюардессы заканчивали разносить еду и напитки. Вскоре после этого загорелся сигнал пристегнуть ремни. Самолет начал снижение. Джини вытянула шею и с любопытством смотрела в иллюминатор. Она никогда еще не бывала в Венеции, и ее воображение рисовало волшебный город. Она, как и многие другие, видела город на картинах, на фотографиях, в романах. Сейчас ей страстно хотелось увидеть острова и заливы, но разглядеть что-нибудь внизу было трудно.
Самолет спускался, пробиваясь сквозь толстую пелену облаков, и Паскаль глядел на серое молоко за окном. Лицо его было озабоченным и напряженным. Вначале Джини удивляло, что накануне этой решающей встречи он остается таким бесстрастным. Теперь она поняла.
– Ты думаешь, мы его не найдем, да, Паскаль? Ты думаешь, Макмаллен мертв?
Он хмуро посмотрел на девушку и пожал плечами.
– Я считаю это вполне возможным. Как-никак двадцать дней молчания…
– Смерть в Венеции?
– Подходящее название для романа, – сдержанно улыбнулся он. – Думаю, что так оно и есть. Да, именно так.
В Венеции шел дождь. Дождь шел, когда они прилетели, шел, когда они выходили из аэропорта, шел все то время, пока они блуждали по лабиринту каналов, разыскивая отель. Их номера были смежными. Паскаль проводил Джини в ее комнату. Она пересекла ее, подошла к окну, открыла жалюзи и издала восхищенный возглас.
– Смотри, смотри, Паскаль. Какое изумительное место! Как здорово, что идет дождь! Посмотри на свет.
Он подошел и встал рядом с Джини. Из окна открывался вид на Большой канал. Пар, поднимавшийся от воды, словно светился в воздухе. По другую сторону канала сквозь пелену дождя виднелся дворец. Он словно светился серебристым светом, а внизу, на водной поверхности канала, колеблясь, лежало его отражение. Оно было одновременно реальным и сказочным, как и само это место. Пока они любовались этой картиной, по каналу прошло суденышко. Отражение задрожало и рассыпалось, но когда вода успокоилась, призрачное отражение дворца вновь собралось в единое целое.
Небо было бесцветным. Свет постоянно менялся, незаметно переходя от одного оттенка к другому: на смену серебристому приходил жемчужный, плавно переходящий в серый, а затем в черный. Паскаль смотрел на это освещение, и его руки потянулись к фотоаппарату. Но потом он огляделся и задумался. Камера тут вряд ли поможет. Джини повернула к нему озаренное радостью лицо, и Паскаль нежно обнял ее за плечи.
– Я не верю собственным глазам, – сказала она. – Здесь все какое-то нереальное: и дождь, и отражения, и свет…
– А я твоим глазам верю, – ответил Паскаль.
Через некоторое время он закрыл окно, и они покинули гостиницу. Через двадцать минут они уже скрылись в путанице городских улочек. Хотя Палаццо Оссорио находился недалеко, им понадобилось не меньше часа, чтобы отыскать его. Практичный, как всегда, Паскаль предусмотрительно вооружился картой.
– Этот город похож на лабиринт, – сказал Паскаль, остановившись.
– Но этот лабиринт прекрасен.
– Пусть даже так, – ответил он, задумчиво изучая карту. – Мы прошли здесь, вышли на площадь, потом завернули налево…
– Причем все это проделали уже дважды. Мы ходим по кругу.
Джини и Паскаль снова двинулись в путь, но хотя им казалось, что они следуют тем же маршрутом, дорога вывела их в совершенно новое место – узкий и мрачный переулок. Движимая приливом, вода в каналах прибывала, в воздухе явственно ощущался запах морской соли. Мимо причала проплыла гондола, затем послышался шум моторной лодки. Пройдя сквозь узкую арку, они завернули в переулок и оказались перед внушительных размеров стеной.
– Прислушайся, Паскаль, – схватила Джини своего спутника за рукав. – Шаги. За нами кто-то идет. Я уже давно слышу эти шаги.
Паскаль прижал палец к губам, и некоторое время они стояли в тишине. Шаги раздались совсем близко от того места, где они стояли, минуту было тихо, потом шаги стали удаляться. Паскаль выбежал на набережную, но никого не увидел. Он постоял, вертя головой в разные стороны.
– Видел кого-нибудь? – спросила Джини, когда он вернулся к ней.