Джини прошла по пустынной детской площадке. Теперь она находилась на южной стороне посольского сада. Он лежал справа от нее, а впереди тянулась кольцевая дорога. Впереди и чуть слева виднелись купол и высокий минарет центральной лондонской мечети. Проходя мимо, Джини, как всегда, поразилась неуместности такого расположения. Здесь, в самом английском из всех английских парков, эта арабская экзотика выглядела абсолютно неуместной. Минарет поднимался более чем на тридцать метров в небо. Эдакий маяк из «Тысячи и одной ночи», видимый на несколько километров в округе. Великолепный медный купол венчал серповидный полумесяц. Арабские владения соседствовали с американскими внутри английских. Менее сотни метров разделяли арабский майорат и частный дом американского посла.
Джини стояла между двумя этими зданиями, в зарослях молодых каштанов. С их голых ветвей падали капли дождя. Джини заметила, что стоит на пригорке, а вернее – на небольшом бугорке. Отсюда она могла спуститься вправо и подойти вплотную к ограде. Так она и сделала, прикоснувшись к ее железным прутьям. Сквозь густую листву и маскировочную сеть она ничего не видела, зато слышала голоса.
Там, внутри, работали мужчины. Джини услышала звуки лопаты, потом послышался визг бензопилы. Видимо, сад прореживали, избавляясь от старых деревьев. Бензопила умолкла, и неожиданно Джини с изумлением услышала голос Лиз Хоторн. Она давала инструкции рабочим.
– Нет, – донеслось до слуха девушки, – вот эту ветку нужно срезать и большую, которая над ней, тоже. От них слишком много тени, здесь ничего не будет расти. И вот этот большой платан тоже спилите. Он и так уже засыпал все своими семенами. Муж хочет, чтобы тут посадили маленькие гималайские березы. А теперь посмотрим на лавандовую аллею. Или, по крайней мере, на то, что от нее осталось после этого дождя…
Голос Лиз затих в отдалении. Вновь раздался визг бензопилы.
Озадаченная Джини повернулась. Бросив последний взгляд на ограду, она посмотрела перед собой и вскрикнула. В двух шагах от нее стоял джоггер, с которым она незадолго до этого разминулась на дорожке. Мужчина выглядел сурово, но не пытался приблизиться к ней. Джини присмотрелась к нему внимательнее. Несмотря на то, что он только что бежал, дыхание его было ровным, а когда поднял руку, чтобы поправить капюшон своей спортивной куртки, Джини заметила на его руке кольцо-печатку. Незнакомец был светловолос.
– Вы случайно не Якоба ищете? – осведомился он. У него был мягкий английский выговор.
– Я пришла сюда, чтобы встретиться с его подругой, – поколебавшись, ответила она. – Но Якоба я тоже ищу.
Он резко поднял голову, капюшон соскользнул на плечи. Сейчас он, конечно, выглядел старше, чем на снимке, но эти черты прочно отпечатались в памяти Джини. Она достаточно долго изучала его фотографию. Она тихо вскрикнула. Перед ней стоял Джеймс Макмаллен.
Джини уже хотела что-то сказать, но он оглянулся и быстро поднес палец к губам. Через ворота на кольцевой дороге в парк только что кто-то вошел.
– В Британском музее через час, – тихо сказал он. – Ждите меня там. Тут небезопасно. – Вошедший мужчина шел в их направлении, и Макмаллен, повысив голос, спросил: – Так в какую сторону мне бежать? Я, похоже, совсем заблудился.
– Вам нужно на юг. Бегите прямо через парк, затем сверните налево… Это довольно далеко отсюда.
– Спасибо. Я найду.
И, не оборачиваясь, он потрусил дальше. Бежал он довольно быстро. Джини повернулась лицом к кольцевой дороге и прошла мимо второго мужчины. На нем был темный плащ, его лицо было ей незнакомо. На Джини он даже не взглянул. Дойдя до дороги, девушка оглянулась. Мужчина размеренно продолжал идти по дорожке. Возле пожилой пары, которая по-прежнему кормила с мостика уток, он замедлил шаг, но тут же двинулся дальше. Отойдя от них на некоторое расстояние, мужчина поднес к лицу руку.
Их с Джини разделяло слишком большое расстояние, и она не могла быть уверена в своих подозрениях. Жест был вполне невинным. Вполне возможно, мужчина просто посмотрел на часы или подтянул галстук, но с таким же успехом он мог сказать что-то в микрофон на манжете. Джини быстрым шагом пошла прочь. В последний раз она обернулась, когда поравнялась с мечетью. Ни Макмаллена, ни человека в темном плаще видно не было.
– Я хочу, чтобы Джини сняли с этого задания, – сказал Паскаль. Он сидел в святилище Николаса Дженкинса на пятнадцатом этаже, откуда открывался вид на непрерывно растущие районы лондонских доков. Сквозь зеркальное стекло за спиной Дженкинса он видел башенные краны и строительные леса.