Эдвард отвернулся.
— После того, как ты бросил меня и я столько лет во всем зависел от чужих людей? У тебя я никогда и ничего не стану просить. — В его голосе наряду со злобой Лианна услышала страдание и неожиданно почувствовала жалость к Эдварду.
В отдалении послышался приближающийся вой полицейской сирены. Эдвард резко вскочил и в панике огляделся по сторонам.
— Все будет в порядке, — заверил Элиот, подходя к брату. — Я найму тебе лучшего в штате адвоката.
— Чтобы я закончил жизнь в психушке, а не в тюрьме? А какая разница?
Сирена смолкла.
Элиот протянул руку Эдварду.
— Они приехали. Пойдем вниз, брат.
Эдвард долго смотрел на протянутую ему руку брата. Он совсем было прошел мимо Элиота к дверям спальни; но вдруг вернулся и резко схватил Элиота за руку.
— Брат, — прошептал он, выпустив руку Элиота, и, подбежав к перилам лестницы, бросился вниз головой.
— Эдвард! — Элиот сбежал по лестнице.
Лианна устремилась за ним и увидела, что Элиот стоит на коленях возле неподвижного тела Эдварда. Он поднял взгляд на Лианну, и она увидела, что глаза его полны слез.
— Он мертв, — с трудом выговорил Элиот.
Лианна опустилась на колени рядом с Элиотом, пощупала пульс у Эдварда, но одного взгляда на неестественный поворот его головы было достаточно, чтобы понять: у него сломана шея.
— Да, — согласилась она. — Боюсь, что Эдвард мертв. Но он сам этого захотел. Теперь ему не придется возвращаться в тюрьму.
Несмотря на все зло, которое Эдвард причинил ей, Лианна не осуждала его последнее решение. Только Эдварду были известны все страдания, через которые ему пришлось бы пройти. И пока Лианна рассматривала его безжизненные черты, она вдруг ощутила умиротворенность. Теперь, когда она узнала о муках Эдварда, ей стало понятно его решение. Но разве не так следовало относиться и к поступку отца?
Только отец знал, какие страдания ему приходится испытывать, только он переживал муки, которые заставили его поступить так, как поступил сейчас Эдвард. Нельзя было требовать от отца, чтобы он вынес боль, которую, как она сама увидела, не смог вынести Эдвард.
Элиот глубоко вздохнул, медленно поднялся с колен. Глаза его были словно бездонные пропасти, полные печали.
— Я понимаю, он натворил много ужасного, но он был моим братом, близнецом. Мы появились на свет из одного материнского чрева. Мы любили друг друга. Я потерял его на долгие годы, а теперь, когда нашел, оказалось, что слишком поздно. Его больше нет.
Лианна потянулась к Элиоту, чтобы обнять его, но в этот момент раздался звонок в дверь.
— Полиция, — донесся до них мужской голос.
— Они приехали, — бесцветным голосом произнес Элиот, направляясь к двери.
Лианна и Элиот стояли на крыльце, окутанные прохладным туманом. Задние фары удалявшейся машины «скорой помощи», которая увозила тело Эдварда, скрылись за углом. В ярком свете фонаря над крыльцом черты лица Элиота выглядели особенно резкими. Казалось, он постарел на несколько лет.
— Пойдем в дом, — предложила Лианна. — Я сварю кофе.
— Я погубил его, — пробормотал Элиот. — Если бы я не предал его, все могло бы быть иначе.
Пытаясь успокоить Элиота, Лианна положила руку ему на плечо.
— Не надо терзать себя, Элиот. Ты ни в чем не виноват. Ужасно, что все это произошло: автокатастрофа, паралич Эдварда, проблемы с его психикой, но ты не можешь ни в чем винить себя.
— Не могу?
— Нет! — воскликнула Лианна. — Ох, Элиот, как тебе в голову могло прийти такое? Эдвард был болен. Он был намерен узурпировать тебя, а ты хотел быть просто нормальным ребенком. И если бы ты позволил ему одержать верх, то был бы таким же больным, как и он.
Элиот повернулся к Лианне, обнял ее и заглянул прямо в глаза.
— Я все понимаю, во всяком случае разумом. А что касается чувств, то, думаю, пройдет много времени, прежде чем я привыкну ко всему этому. К тому, что у меня был брат и я потерял его, к тому, что мой брат… — Элиот с трудом сглотнул, — ненавидел меня. Мой брат пытался убить тебя.
Лианна дотронулась до колючей щеки Элиота, до его напряженного подбородка. Он — сильный мужчина. Он все преодолеет.
— Твой брат был душевнобольным. Обстоятельства — пребывание в этой клинике, страшные увечья — сделали его таким. Помни последнюю минуту, когда он взял тебя за руку и назвал братом. А все остальное постарайся забыть.
Элиот глубоко вздохнул и покачал головой.
— Невероятно трудно будет забыть, как я вошел в спальню и увидел, что он душит тебя.
— Мне тоже будет трудно забыть, но нам нужно как можно меньше думать об этом. — Она вздрогнула.