Но когда я, наконец, просунул руку за его пояс и чуть не закричал от радости, почувствовав мягкую головку его члена под своими пальцами, он отстранился и оттолкнул меня.
— Нет, — выдохнул Джейк, когда я отшатнулся. — Нет. Я не могу. Карина. Чёрт. — Слова сорвались с его опухших губ. — Блядь.
Его нарастающая паника заставила меня вспомнить острую боль, с которой я проснулся в одиночестве и целыми днями не получал ответа на свои звонки. У меня сдавило грудь, стало трудно дышать. Я не смогу пройти через это снова. Не могу допустить, чтобы Джейк появился в моей жизни, лишь для того, чтобы видеть, как он снова убегает. Не могу.
Подавив панику, я занялся ликвидацией последствий.
— Хорошо, — медленно произнёс я, поднимая руки, словно защищаясь от нападения. — Прости. Всё нормально. Это был просто поцелуй. Он ничего не значил. — Мне было больно произносить эти слова, потому что поцелуй значил для меня всё. — Всё в порядке, Джейк. Нам просто нужно успокоиться.
Он быстро застегнул штаны, расхаживая назад-вперёд. Его руки зарылись в волосы, сжимая их в кулаки и дёргая в отчаянии, словно он вёл собственную мысленную битву.
— Джейк, всё хорошо. Это ничего не значило. Тебе не нужно ничего говорить Карине. — Просто произнеся её имя, я почувствовал совершенно другой укол сожаления. Мне нравилась Карина, и я не хотел причинять ей боль. Я чувствовал себя полным придурком, зная, какую боль она испытала бы, узнай она о том, что только что произошло. Я не был изменщиком, но всегда выходил за рамки того, кем я был, когда был с Джейком.
— Дело не только в этом, — пробормотал Джейк.
— Джейк, посмотри на меня, — взмолился я.
— Чёрт.
— Джейк. — Я попытался привлечь его внимание, отвлечь его от душевных мук.
— Дело не только в ней.
— Что? — спросил я в замешательстве. — Что значит, дело не только в ней? Я не понял.
В тот момент он был со мной так же, как и я с ним. Точно так же, как он был со мной пять лет назад. Почему он продолжал это делать? Почему я позволил ему это? Я был уверенным в себе мужчиной. Уверенным в себе бисексуалом, который насмехался над идеей изменить гетеросексуального мужчину. Но потом появился Джейк, заставивший меня сомневаться во всём лишь ради него. И ради чего? Почему он продолжал это делать?
Моя паника из-за того, что он снова сбегает, приняла острый характер, усиливая моё разочарование.
— Ты хочешь меня? Потому что я чертовски уверен, что хочу тебя, и умираю от нетерпения.
— Всё не так просто.
— Просто. Когда ты со мной, ты хочешь от меня большего?
— Я хочу твоей дружбы, — сказал он, не дав ответа.
— Мне показалось, что ты хотел гораздо большего, когда прижимал меня к стене, а твой язык был у меня во рту.
Его глаза пылали.
— Вот, — сказал я, указывая на него. — Этот взгляд говорит сам за себя. Он говорит о том, что я не одинок в этом желание. Так в чём дело?
Мне казалось, что я ждал его ответа столетиями, как будто у меня было достаточно времени, чтобы поверить, что он снова примет меня в свои объятия.
Но я ошибался.
— Потому что ты парень, — крикнул он, поворачиваясь ко мне с распростёртыми руками.
Я закрыл глаза и покачал головой.
— Ага, я заметил. Ты случайно не пропустил эту информацию в какой-то момент?
— Я, блядь, не гей! — завопил Джейк, как будто, если сказать это громче, то это будет более правдоподобно.
Всё, что это дало, это лишь задело меня ещё сильнее. Ещё больше ранила меня горячность, с которой он это сказал. Это выбило меня из колеи, и я опустил плечи, признавая своё поражение. Я знал это. Знал, но всё равно не сдался и не терял надежды.
Сделав глубокий вдох, я отвёл взгляд.
— Ага, — пробормотал я. — Хорошо.
— Не надо. Не веди себя так, чёрт возьми.
Это заставило меня вскинуть голову. Он мог отвергать меня снова и снова, но он был не в своём уме, если хотел, чтобы я притворялся, будто это не выбивает из меня дух.
— Не вести себя так, это как? Как будто мне больно? Потому что меня отвергают? — каждый вопрос становился все громче. Мои губы изогнулись в усмешке, старая обида дала о себе знать. — Ты завтра снова собираешься исчезнуть? Никогда больше не заговоришь со мной?
Джейк выпрямился и стиснул зубы.
— Ты не представляешь, каково это.
— Какого что? Быть геем? — недоверчиво спросил я. — Внимание, Джейк, огромный спойлер. Я, чёрт возьми, гей.
Он подошёл на шаг ближе и посмотрел мне в лицо.
—Дело не только в том, чтобы быть геем. Всю свою жизнь я слушал, как мои родители твердят о продолжении нашего наследия. Жениться, завести детей и растить их, чтобы продолжить фамилию Веллингтон. Всю. Мою. Ебанную. Жизнь. — Он повернулся, отошёл на три шага, а затем повернулся обратно, широко раскинув руки. — А ты знаешь, каким было предсмертное желание моего отца? Чтобы я женился. Чтобы я подарил своей матери внуков. Чтобы я заботился о Карине и сам построил свою жизнь. — Его руки опустились в знак поражения, а глаза остекленели. — Он умирал, Джексон, и я бы дал ему любое обещание, что бы он не захотел. Я рад, что у тебя была поддержка, которая помогла тебе стать таким, какой ты есть, но на меня наложены большие ожидания, от которых я не могу отказаться. Ожидания, которые я не смогу оправдать, любя другого мужчину.
Моё сердце замерло на последних словах. Любя другого мужчину. Он имел в виду меня? Он имел в виду любовь ко мне? Сделав глубокий вдох, я попытался успокоиться. Попытался понизить голос и увести нас от этой опасной пропасти.
— Как думаешь, твой отец действительно хотел бы, чтобы ты пожертвовал своим счастьем ради того, чтобы продолжить его фамилию, если бы он правда знал, чего ты на самом деле хочешь?
Джейк уставился на меня, нахмурив брови. Я надеялся, что он обдумывает мои слова, на самом деле услышит их, чтобы у них появился шанс что-то изменить. Но он выпрямился и расправил плечи.
— Я счастлив с Кариной. Я доволен своей жизнью.
— Так ли это?
Вся его поза обмякла, и он провёл рукой по лицу, тяжело вздохнув.
— Да. — Его тон был жестким и не оставлял места для возражений, как бы неправдоподобно это ни звучало.
Я сокрушенно развёл руками.
— Тогда ладно.
Меня охватили сомнения по поводу следующего шага. Я изо всех сил старался контролировать своё дыхание, когда меня охватила паника, что это последний раз, когда я его увижу. Огонь обжёг мне горло, угрожая перекинуться на глаза, но я каким-то образом справился с ним.
— Мы можем просто… — начал Джейк. — Мы можем просто забыть об этом. Пожалуйста?
Его глаза умоляли меня, и я снова начал раздвигать границы того, кем я был. Позволяя себе оставаться в ситуации, которая причиняла боль, потому что хотел Джейка в любом качестве, в котором только мог его заполучить.
— Конечно, — я сглотнул, затем расправил плечи и направился к двери. — Пойдём. Я отвезу тебя к твоей машине.
Я выключил всё освещение, и мы уехали. В дороге никто из нас не проронил ни слова. Мы не попрощались, когда он вышел, хотя какая-то часть меня хотела, чтобы Джейк пообещал мне, что он не бросит меня снова, что мы снова будем пить и смеяться вместе.