Я посмотрел на Карину, и на моём лице, вероятно, было написано то же беспокойство, что и на её лице после её признания. Она сама напросилась на это, но стала ли она хуже думать обо мне? Сожалела ли она об этом? Находила меня отвратительным?
Нет.
Её щёки пылали. Расширенные зрачки поглотили её голубые глаза, темнея от желания. Её соски набухли и затвердевали под рубашкой. И она заёрзала на стуле, словно отчаянно пыталась унять боль.
Наблюдая за ней, видя, как приоткрываются её полные губы, пока она тяжело дышит, я захотел подарить ей это. Я хотел воплотить её фантазии в реальность. Я почти поверил, что всё это было ради неё, и ничто из этого не имело отношения к любопытству, испытываемому к тому, что произойдёт этой ночью. Это не имело никакого отношения к тому, как дёрнулся мой член при воспоминании о том, как изгибалась задница Джексона, когда он входил в ту женщину в «Вуайеристе».
Нет. Карина дала мне повод поверить, что всё это было ради неё.
— Правда или действие, Джейк? — выдохнула Карина вопрос. Я даже не успел ответить, как она уже спрашивала меня. — Это был всего лишь поцелуй? Или что-то большее?
Несмотря на все мои усилия сохранить нейтральное выражение лица, я почувствовал, что мои глаза немного выпучились. Как она догадалась спросить об этом? Видела ли она нечто большее, чем просто поцелуй? Было ли что-то написано на наших с Джексоном лицах, говорящее о том, что мы сделали нечто большее?
— Я отсосал его член, — ответил за меня Джексон.
Карина закрыла глаза и всхлипнула, прежде чем встать и подойти, чтобы быстро и крепко прижаться своими губами к моим.
— Я так чертовски возбуждена прямо сейчас, — прошептала она, касаясь моей кожи.
Я встал и заключил её в объятия. Прижавшись лбом к её лбу, я спросил:
— Насколько?
Ей даже не нужно было подтверждать то, о чём я спрашивал.
— До безумия.
Я улыбнулся.
— Развратная девчонка. — Она так мило покраснела, что мой член подпрыгнул у её живота. — Правда или действие, Джексон?
— Действие. — Его голос был сдавленным и полным желания.
Я повернул Карину в руках и прижал её спиной к себе, глядя на Джексона поверх её головы.
— Подойди и поцелуй Карину.
***
Джексон
Подойди и поцелуй Карину.
Подойди и поцелуй Карину.
Подойди и поцелуй Карину.
Эти слова прогремели во мне с такой силой, что я почувствовал, как дрожь пробежала по спине, распространяясь огнём по всему телу.
Если добавить к этому тяжёлые веки Карины и нетерпеливый взгляд Джейка, я преодолел расстояние между нами менее чем за три шага. Я не знал, куда смотреть, но остановился на глазах Джейка, ища в них намёк на то, что он не хотел, чтобы это произошло.
— Сделай это, — велел он, когда я заколебался.
Карина казалась такой маленькой, зажатой между нашими большими телами, её голова была откинута на плечо Джейка, чтобы она могла подставить мне свои полные губы. Моя кровь бурлила, призывая действовать, атаковать, брать. Но это был наш первый поцелуй, первый раз, когда я попробую её на вкус.
Это было началом чего-то большого. Казалось, что это может быть чем-то большим, чем просто ночь. Те события, что привели к этому моменту, сделали свободное падение в принятие ещё более опьяняющим.
Мне нужно дорожить этим.
Её лицо, лежащее в моей большой ладони, казалось маленьким. Я провёл большим пальцем по её нижней губе и медленно наклонился, чтобы прижаться губами к её губам, позволяя её стону проникнуть глубоко в мою душу. Она последовала за мной, когда я отодвинулся на дюйм. Я провёл языком по её губам, и они тут же раскрылись для большего. Рассмеявшись, я воспользовался секундой, чтобы насладиться затишьем перед бурей, потому что как только я снова прикоснусь к её губам, всё. Я буду только брать, и брать, и брать, пока ничего не останется, пока всё это не станет моим.
Включая Джейка.
То, что он был тем, кто представил её мне, было равносильно признанию в том, что он хотел меня, что он собирался заполучить меня. Если ему нужна была Карина в качестве буфера, то так тому и быть. Если это значит, что он станет моим, я буду любить их обоих.
Закрыв глаза, я глубоко вдохнул, наслаждаясь лёгким запахом её духов и более сильным ароматом одеколона Джейка. Тем самым, которым он пользовался в колледже. Ещё дюйм, и я почувствовал дыхание Джейка на своём лбу, а Карины — на своих губах.
Я сократил разрыв, прильнув к её нижней губе, прикусил её, прежде чем провести по ней языком. Она бесстыдно втянула мой язык в свой рот, и из глубины моей груди вырвался стон, когда я представил, как она вот так сосёт мой член. Я придвинулся к ней, прижавшись всей своей длиной к её животу, давая понять, что она делает со мной.
Я пожирал её. Пробовал на вкус каждый уголок её рта и требовал каждый дюйм. Каждый звук, который вырывался из её сладких уст, был моим.
Рука, которая была слишком большой для Карины, зарылась в мои волосы и потянула меня назад, пока моё внимание не переключилось на Джейка. Я уставился на его приоткрытые губы, наслаждаясь крошечными дуновениями воздуха, которые он пытался скрыть. Я задавался вопросом, отстранился бы он, если бы я просто наклонился к Карине и поцеловал его так же, как её. Если бы я завладел каждым дюймом его тела. Не осмеливаясь подстёгивать его, только чистое желание и потребность.
— В спальню, — прорычал он, прежде чем отпустить мои волосы и потянуть Карину за собой по коридору. Я послушно последовал за ним, почти плывя на нереальном облаке возбуждения, и вошёл в тёмную комнату. Джейк включил лампу у кровати, и я осмотрел все поверхности, которые мы можем использовать сегодня вечером. Слева — туалетный столик с зеркалом. Двуспальная кровать, покрытая серым стёганым одеялом, с простым деревянным изголовьем. Справа от меня стояло мягкое кресло-качалка, в которое, как я мог себе представить, садилась Карина. Я бы с удовольствием усадил любого из них на это кресло и уткнулся головой им между ног. А может, и обоим.
Но прежде чем моё воображение зашло слишком далеко, мне нужно было знать.
— Как далеко мы зайдём сегодня ночью? — спросил я их обоих, но уставился на Джейка. Невысказанный вопрос: будем ли мы вдвоём только с ней или все вместе? Буду ли я гетеросексуалом на сегодняшний вечер? Или мне разрешат быть бисексуалом?
Я буду тем, кем ему нужно, если это помешает мне выйти за дверь до того, как всё начнётся.
— Ей решать.
Я посмотрел на Карину, откинувшуюся на кровати, на её широко раскрытые глаза, на то, как она покусывает свои сочные губы.
— Я хочу всего этого, — выдохнула она. — Всего.
— Например, чего? — спросил я её.
— Я… — она замолчала и отвела взгляд.
— Между нами никогда не было ничего запретного, Карина. Ты же знаешь, что можешь просить о чём угодно, — заверил её Джейк. У меня в груди шевельнулся укол ревности от того, как он успокаивал и поддерживал её. То, что происходило между ними, словно показало мне всё, чего у меня не было годами. Показывало, насколько я был одинок.