Лифт и здесь не ехал. Я начала подъем по лестнице, расстегивая шубу, потому что мне было жарко и душно, и от температуры, понятно почему дверь подъезда открыта, и от эмоций. И меньше чем через минуту я уже стояла у нужной двери.
И тут у меня снова появились сомнения. Но я заставила себя вспомнить то, что видела на экране своего телефона, и рука сама нажала на кнопку дверного звонка.
Дверь мне открыли почти сразу. Высокий мужчина, лет тридцати. Волосы тёмные, короткостриженные. Небольшая щетина. Одет он в серые спортивные брюки и в белую майку. Тоже по-домашнему.
— Вам кого? — удивленно спросил он, внимательно меня разглядывая. И морда медведя на моей груди вызвала у мужчины усмешку.
— Анжела Самойлова здесь живёт? — кашлянув, спросила.
— Да, — ответил мужчина задумчиво, продолжая меня разглядывать.
— А вы?..
— Я её муж.
— Это хорошо, я как раз к вам, — кивнула я нервно и, набрав в грудь побольше воздуха, на выдохе выпалила: — Ваша жена — любовница моего мужа.
Мужчина уже третий раз просматривал видео. Один раз даже со звуком, это я не додумалась нажать на значок внизу. Эх, лучше бы я не слышала… Юра так со мной давно не сюсюкался.
А я, чтобы отвлечься, разглядывала чужую квартиру.
Мило, уютно. Но тесно. Квартира двухкомнатная, но совсем-совсем крохотная, хоть и с новым ремонтом и обставленная со вкусом. Шторы в гостиной подобраны в тон покрывалу. Узор на ковре повторял узор обоев… Не знаю, зачем я это подметила, наверно, чтобы мысли не взрывали мне голову.
Наконец хозяин квартиры вернул мне телефон. А после вскочил с места и, извинившись, оставил меня одну. Направился он, судя по всему на кухню, где долго чем-то гремел. Кажется даже что-то разбил.
Вернулся со стаканом в руке. Сел напротив, в кресло, я же сидела на диване, и вдруг протянул мне раскрытую ладонь:
— Никита.
— Ульяна, — ответила я, пожимая мужскую руку. Крупную, горячую. Подняла взгляд и посмотрела мужчине в глаза. Глубокие, карие. У Юры они светлей.
— Я тебя помню, — кивнул вдруг Никита, — только не сразу узнал. Мы встречались перед новым годом у вас на корпоративе.
— Совершенно верно, — тоже с кивком сказала я.
— Милый костюмчик, — фыркнул он, уставившись на мою грудь… точнее на медведя. Интересно чем он так его привлёк? А затем отвернулся, посмотрев в окно, глотнул из стакана и поморщился. — И что будем делать, Ульяна?
— Не знаю, — замотала я головой. — И вы простите, что я… вот так ворвалась. Просто решила что вам тоже надо знать.
— И правильно сделала, — бросил Никита, — только давай, это, не выкай мне. Не люблю.
— Хорошо.
Никита снова глотнул и тут я почувствовала запах перезрелых фруктов и орехов. Алкоголь. Скорее всего коньяк.
— Твой тоже в командировку сегодня уехал?
— Уехал. Они вместе с вашей… с твоей, — исправилась я под взглядом Никиты, — женой уехали. Мне так в офисе сказали. Юра вне зоны доступа.
— Анжелка тоже, — кивнул он, а затем, сцепив зубы, рявкнул так, что я чуть на месте не подпрыгнула: — Ну не суки они, а?
— Суки, — вынуждена я была согласиться.
— Честно, в последнее время я начал подозревать, что между нами что-то не то… А ты?
— Не подозревала, — покачала я головой. — Мне казалось, что все хорошо, — я невольно всхлипнула, чувствуя как слезы подкатывают.
Никита допил то, что было в его стакане. Поднялся, и остановивишись у двери, прежложил:
— Выпьешь?
Я хотела отказаться. По привычке. Я уже давно не пила ничего крепче кефира.
А потом поняла — зачем мне теперь беременеть? Точнее от кого? От предателя и изменщика?
— Выпью.
— Пойдем тогда на кухню.
Ну я и пошла. Шлепая по чужому паркету ногами в чужих тапочках.
На кухне Никита предложил мне сесть на стул, сам замер у шкафа, доставая бутылку коньяка и ещё один стакан. Поставил это на стол и полез в холодильник. Достал лимон и сыр. Нарезал на тарелку и, тяжко вздыхая, разлил коньяк по стаканам, на одну треть.
Говорить тост и чокаться никто не стал, мы молча поднесли стаканы ко рту и выпили.
Напиток приятно обжег горло, опустился вниз, в пустой желудок. И вот там вызвал небольшой пожар. Не спрашивая разрешения, я взяла сыр и закусила.
— У вас дети есть? — спросил Никита, сам того не подозревая, что надавил на больное. Слезы брызнули из глаз.
— Нет. Мы вот только начали… — дальше все, слезы не дали договорить.
— Ну-ну, перестань, — ласковым тоном произнес Никита и всучил мне в руку стакан, — выпей.
Ну я и выпила. Снова закусила сыром.
— У нас тоже нет детей, — с лёгкой грустью сообщил мой коллега по несчастью, — Анжелка все карьеру строит. Не до детей ей… — он махнул коньяк, звучно поставил стакан на стол, — а знаешь, так даже лучше, да? Что детей нет. Уйти проще будет.