-Моя дочка!!!!!! Пустите, там моя дочка!!!!!!!!!!
Фал задрожала, глядя на уже полыхающий дом, из которого доносился отчаянный плач младенца. Двое старых мужчин удерживали человеческую женщину, рвущуюся в дом. Она была в одном исподнем, простоволосая, на плечах царапины.
-Моя дочка!!!!!!!!! Там моя девочка!!!!!!!!!!
Ребенок! В доме ребенок! Беззащитное и слабое существо. Такое маленькое и жалкое. Быть может, совсем такое, как тот малыш, с которым она подружилась днем. Фал не колебалась больше ни мгновенья, зачерпнув ведром воду из канавы, она вылила её на себя и бросилась в самое пламя, успев лишь вышептать слова заклинания. Надолго её не хватит, надо по-быстрому. Окруженная сияющим щитом заклятия, она бежала по горящим комнатам, ища источник воплей. Ребенок голосил не переставая. Фал бежала на голос, чувствуя даже через магический щит обжигающее пламя. Она почти застонала от облегчения, распахнув дверь и нырнув в детскую. Комната, в которой было дитя, только занималась огнем. Фал бросилась к колыбельке и вынула девочку. Но путь назад был отрезан. Из-под двери клубился жирный черный дым. Окно! Оно было так высоко и так мало, слишком мало для взрослого человека, но как раз для кого-то размером с маленькую гномиху . Фал положила ребенка в колыбельку и подтянула деревянный столик. Забравшись на него, она принялась колотить по витражному стеклу обернутыми в пеленки кулачками. Осколки хлынули ручьем и, видимо, приток воздуха дал пламени новую силу. Оно ворвалось в комнату с радостным ревом, охватив сразу половину и вылизывая потолок. Обдало жаром спину и затрещали волосы на голове. Фал подхватила малышку и попыталась забраться в окно.
Защита слабела. Пол уже горел под ногами. Дитя вопило истошно, давясь воем и Фал перекинула на него последние крохи магической защиты, давая шанс. Почти сразу вспыхнула одежда. Фал почти потеряла сознание от боли и удушливого дыма, когда ребенка неожиданно выдернули у ней из рук, а следом выдернули из кипящего ада и её самоё, обливая холодной благословенной водой. Полумертвая, с обгорелыми волосами и ресницами, она лежала на земле, содрогаясь от кашля. Рядом выла женщина, сжимая в объятиях невредимую девочку. Фал слабо улыбнулась. Спасена! Малышка спасена! Она закрыла глаза, чувствуя на лице холодные капли. Дождь пошел как нельзя вовремя…
…Она чувствовала большие сильные руки, осторожно обнимающие её обожженное тело, и запах гари, пропитавший воздух вокруг. Она видела ярко полыхающие на стенах костры, капитан стражи послушал её совета! Блаженная слабость окутывала девушку, и Фал больше не хотела ничего кроме как просто лежать вот так, не думая ни о чем и ни о ком. Ветерок приятно холодил обожженное лицо и струи дождя стекали по нему и по телу с облепившими его остатками обгорелой одежды.
Она открыла глаза просто чтобы убедиться, что ещё может видеть. И услышала отчаянный вопль, голос слишком знакомый, слишком близкий.
-Дядя!!!!!!!!!
Её осторожно опустили на расстеленный плащ. Все тело болело, а магия была израсходовала до капли. Но Фал улыбнулась и почти сразу слезы потекли из её глаз, когда она увидела склонившееся над ней лицо и ответную слабую улыбку. Тем более бесценную, что светилась она на устах того, кого Фал привыкла уже считать врагом и считала мертвым.
====== Часть 13 ======
Ожоги заживали медленно. Под присмотром опытной пожилой знахарки Аморины, с помощью её удивительных бальзамов и мазей лицо Фалюмины зажило и шрамов на нем почти не осталось. Но с остальным телом обстояло куда хуже. Впрочем, сама Фал относилась к произошедшему с философским спокойствием.
-Зато ребенок жив и даже не сильно обжегся, – сказала она старушке, которая горестно причитала над глубокими ужасными ожогами, покрывающими ноги девушки до самых колен. –Да и ноги остались… а там дальше видно будет.
Аморина привязалась к стойкой и спокойной пациентке, у неё Фалюмине удавалось узнать много чего об отношениях между гномами и людьми, да и вообще, об отношениях. А когда Аморина уходила, её место занимал верный Ори, либо кто-нибудь из братьев. Они болтали с ней или читали сказки и легенды из её любимой книги, пытаясь попутно объяснить мотивы тех или иных поступков. Как ни странно, Фили и Кили не только не охладели к ней из-за уродливых ожогов, но их страсть и желание перешли в нечто иное. Фал пока ещё не знала ни как называется это, ни как воспринимать это другое, но ей это нравилось. Она только боялась, что придется покинуть уютную комнатку в доме потомков Дурина, хотя готова была принять любой исход событий. Но шли дни, а никто не намекал на переезд. Наконец она решилась расспросить об этом братьев, но они упорно молчали. Однако, Фал не теряла надежды.
-Не беспокойся, детка, теперь Торин сам тебя никуда не отпустит, – наконец разродился однажды ненастным вечером Кили. Старший принц пытался разжиться на кухне вкусненьким, Ори ушел домой после ночного дежурства у постели Фал, а дядя был в библиотеке.
Кили налил немного воды в стакан с особым горлышком и вложил горлышко в рот Фалюмины. Девушка напилась и вздохнула, чуть прикрыв глаза.
-Не оставил бы, – тихо сказал младший принц. –Да и как можно было оставить умирать спасительницу собственного дитя.
Фал показалось, что она ослышалась.
-Что?! Но как?!
-Тише…-Кили подтащил свою постель и лег рядом, приблизив губы к уху Фал. –Торин думает, что никто не в курсе… но Двалин однажды по пьяни проболтался. Сболтнул Фили, а тот мне сказал…
-Но это же человеческое дитя, разве нет?
Кили облизал губы.
-Человеческое… и гномье… его мать как раз была с Торином в доме у Балина, оставила малышку под присмотром няни. А та возьми да и сбеги от страха, когда пожар начался.
Фал молчала, переваривая услышанное.
Она поморщилась, пытаясь перевернуться. Кили бережно поддержал её, помогая принять желаемую позу.
-Мне бы набраться немного магии, – девушка устало закрыла глаза. –Есть такие плоды, называются гаухар. Они растут в моей роще, у корней большого дуба. Эти плоды напитывают магией. Если бы ты смог мне хотя бы пару достать…
-Так что ж ты раньше не сказала, – оживился Кили. –Конечно достану! Завтра пойду в твою рощу и принесу тебе твои плоды.
Фал нежно улыбнулась.
-Тогда раны заживут быстрее… и мы снова сможем быть вместе.
Кили поцеловал её в лоб, прижмурив глаза, чтобы удержать слезы. Но в этот момент в спальню с шумом и грохотом вперся Фили, таща поднос, доверху груженый всякой снедью. Что называется, встал покусочничать. Кили кинулся помогать и вскоре на расстеленной прямо на полу чистой холстине шумела настоящая пирушка. Ребята поочередно кормили свою пациентку, поили красным добрым вином, что курили сами на заднем дворике. Потом Фили принес маленькую виолу и принялся наигрывать чудесные мелодии. Фал была очарована его игрой.