Любовники (СИ)

-Ну что ты, дочка, прекращай это дело, – неторопливо журчал его голос. –Кончай уже реветь, а то затопишь штольни.

-Здесь нету штолен, – всхлипнула Фал, улыбнувшись сквозь слезы.

Ещё как есть! Двалин покачал её на коленях как маленького ребенка. Прямо под городом есть старые гномьи штольни. Мы иногда спускаемся в них…

Фал видела, как широко распахнулись его глаза, а с лица схлынули краски. Но он не двинулся с места, продолжая баюкать и успокаивать её, пока не вошел Фили, таща огромный поднос с мясом и горячим вином.

-Побудь пока с малышкой, племянник, – Двалин подождал, пока Фили поставит ношу на стол, и передал ему девушку. –Я кое-куда схожу по делу. А ты смотри, следи, чтобы Фал поела и вина попила. А то вон, тощая как тростинка. Ветер дунет-сломает.

С этими словами младшего Фундинсона словно корова языком слизнула.

====== Часть 19 ======

Двалин выбрался из дома через черный ход, проскользнул в конюшню и торопливо оседлал могучего черного пони. Силы ему ещё понадобятся. Он вскочил в седло и пришпорил старину Бурекрыла, который послушно взял в галоп. Двалин направил его вначале к кузне, где хотел забрать оружие и некий механизм, сделанный пару дней назад.

-Как чувствовал, – сказал он сам себе, остановив Бурекрыла у темного силуэта кузни и спрыгнув с его спины. К его удивлению в кузне горел свет и Двалин на миг притормозил, прежде, чем открыть дверь.

О, это ты! облегченно вздохнул он, увидев стоящего у горна Кили. Юноша был одет в одни штаны и кожаный фартук, и занят был тем, что пытался разжечь огонь. Но его руки дрожали и Двалин это сразу заметил. Кили отвел глаза, стараясь скрыть то, что лицо его все ещё хранило следы слез, а губы предательски подрагивали. Встревоженный Двалин подошел ближе и положил руку ему на плечо.

Что случилось, парень? жестко спросил он. –Давай-ка, выкладывай.

Кили помотал головой.

-Ничего… все в порядке.

-Ладно, расскажешь, когда решишь сам, – младший сын Фундина подобрал с железной тахты рубаху и куртку юноши и бросил ему. –Одевайся и возьми оружие. Пойдешь со мной.

Не в правилах гномов выспрашивать, куда и зачем идти, если зовет тот, кому полностью доверяешь. Кили доверял Двалину, наверное, даже больше, чем Торину. Посему шустро сдернул фартук и напялил свои одежки.

Почему Черный Орк так уверен в том, что горожане выполнят требование? Почему так уверен, что сможет разнести город? Двалин нырнул под верстак и теперь оттуда доносился его приглушенный рык вперемешку со звоном металла. –Ответ один! Это штольни, будь они неладны… орки и гоблины нашли способ проникнуть в наши штольни! А оттуда выбраться в городе им будет легче легкого!

Кили торопливо застегивал ремни на специальных башмаках для передвижения в подземных коридорах и пещерах. Его слегка колотило, но когда Двалин вынырнул из-под верстака с горстью крошечных шариков в руке, младший принц был уже готов. Двалин сунул шарики в мешочек и прицепил к поясу.

-Поедем на Бурекрыле, он всяко побыстрее будет, чем пешком бежать.

Быстро темнело. Копыта Бурекрыла тяжело грохотали о мостовую и напуганные люди шарахались в стороны. Кили вцепился в Двалина, уткнувшись лицом в его спину. Само собой, он не стал рассказывать родичу, как попытался растормошить Торина, напуганный, вконец издерганный его трехнедельным молчанием. Он помнил сильный толчок и дикую боль в едва не выбитой челюсти, которой ударился о край книжной полки, соленый железистый вкус крови, наполнившей рот и ощущение собственной беспомощности при виде того, как Торин выбегает из библиотеки. Он закричал ему вслед, зовя его, но хлопнула входная дверь и вскоре послышался топот копыт. Не зная, чем занять себя, Кили вернулся в кузню, решив попытаться что-то сделать из вчерашней заготовки. И тут пришел Двалин…

Ты чего, парень? сын Фундина спрыгнул со спины Бурекрыла и хлопнул юношу по колену, пытаясь привести в себя. –Окстись, малОй! Шевели ногами! Темно уже!

Они миновали узкую канаву, уводящую под своды городского коллектора. Сточные воды текли по трубам в поля, но о том, что было ЗА трубами, знали только взрослые гномы, потомки тех, кто пришел первыми в этот город. Те, кто когда-то обитал в недрах горы, но был изгнан оттуда.

Двалин пришел сюда вместе с Торином и его гномами, но он был в курсе наличия тайных ходов под городом. Как близкому другу и телохранителю, Торин ему рассказывал все, что знал сам, а самому Торину рассказал пожилой гном, бывший главой рабочей артели в те незапамятные времена, когда город был ещё крошечным поселением. В свое время Двалин как следует изучил планы штолен и переходов, чтобы ориентироваться в них с закрытыми глазами.

-Пошевеливайся, парень, – окликнул сын Фундина замешкавшегося Кили. –Времени слишком мало. Мы не успеем заложить Дневной Свет во все переходы, но этого и не нужно.

-Что я должен делать?

-Просто смотри по сторонам и следи за обстановкой. Орочьим духом тянет уже отсюда.

Кили кивнул. Как всякий гном, он не испытывал особенного страха и был готов к драке с любым противником. Сердце больно куснула обида. Торин мог бы просто сказать, что не желает его… незачем было так швырять…

Что это? с любопытством спросил юноша, глядя на шарики.

Это? Двалин с ухмылкой подкинул один на ладони. –Дневной Свет! Я придумал его для подобных ситуаций. Представь, что оказался бы в недрах гор, где полно орков. Один этот шарик может осветить большую пещеру вроде той, что я показывал вам с Фили в Серых Горах.

Кили уважительно присвистнул.

-Ничего себе! И ты молчал?

-Ну, я как-никак оружейник, а эти штучки не нужны тем, кто дерется на поверхности.

Он заложил несколько шариков в разных проходах по окружности и протянул тонкие невидимые нити от шарика к шарику. Затем хлопнул Кили по плечу.

-Идем, есть ещё один выход в город!

Им пришлось почти бегом идти ещё полчаса и почти у самой цели их все-таки перехватили. Видимо, это был разведывательный отряд. Орков было около дюжины, все вооружены короткими мечами и кривыми саблями. Двалин не говоря дурного слова, выдернул из мешочка шарик и щелчком заставил его раскрыться. Кили вскрикнул, зажмурившись, так ярок был этот слепящий свет после полумрака подземелий. Отчаянный визг орков наполнил переходы, эхом отдаваясь от стен и потолков. Они заметались, вереща и наугад тыкая саблями и мечами, ударяясь о старые крепежи и подпорки, снося их. Не выдержала тяжелая влажная земля и стала оседать. Двалин первым понял, что происходит. Подхватив полу-ослепшего Кили под живот, он успел выскочить из осыпающейся, оседающей на глазах штольни. В ушах стоял треск перекрытий и истошные вопли похороненных заживо орков.

Торин пришпоривал своего пони, не понимая ни куда едет, ни зачем. Его по-прежнему била дрожь и хотелось выть от душевной боли. Но теперь его мысли были и о Кили. Король уже жалел, что так жестоко обошелся с племянником. В конце концов, в том, что ему предложил мальчишка, не было ничего такого, что не делали бы все остальные. Но все существо Торина восставало против подобного. Он и Дарфейн взял лишь для того, чтобы справляться во время полнолуний без помощи других. Улицы были полны перепуганных людей, повсюду факелы и испуганные лица, плач женщин и детей. Что происходит?

Мимо прошла, старательно кутаясь в покрывало и пошатываясь, какая-то женщина. Её фигурка и движения показались королю знакомыми. Но как раз в этот момент, остановившись на углу дома Двалина, он услышал обрывки разговора двух горожан.

-Стало быть, нападут твари поганые, если не выдадим им орчиху эту.

-Да где ж её взять-то? Эх…

Торин наклонился, перехватив за плечо одного из болтунов.

Скажи мне, добрый человек, что за беда у вас? спросил он, стараясь говорить как можно спокойнее.

Да ты ведь Торин, гномий вождь! узнал второй горожанин. –Так что ж, разве ты не слышал, как Черный Орк прислал вчерась только письмо отцам города. Дескать, выдайте мне мою женщину, и тогда не станем трогать город.