«Согласен. Только переговорю с Мией».
Мия была женой Макса. Они постоянно были вместе. Макс всегда вправлял ему мозги.
Примерно через пять минут телефон Данте звякнул.
«Мия дала добро».
Данте отправил Максу смайлик в виде поднятого вверх большого пальца, положил телефон в карман и вышел в центр зала. И удивился, заметив, что Олив вернулась.
Можно было сказать, что она включила «деловой режим». Олив надела двубортный темно-синий жакет поверх платья. Единственная проблема была в том, что жакет не скрывал, а подчеркивал ее фигуру.
— Не хотелось вас прерывать, но нужно снять с вас мерки и отправить их вместе с одеждой. Сэм и Тед ушли. Не возражаете, если я вас обмерю? — спросила она.
— Не возражаю, — сказал он. С него ни разу не снимали мерки. Даже перед свадьбой Макса, когда Данте был шафером, потому что свадьба проходила на пляже, и смокинг не потребовался.
— Отлично. Это будет быстро и безболезненно, — пообещала она. — Извините, я пропустила остальные ваши примерки, но я слышала, что вам понравилось большинство вещей, которые мы выбрали.
— Да, — признался он. — Сэм сказал, что вы пришлете несколько образцов одежды, и я их закажу.
— Да, — произнесла Олив, доставая из сумки рулетку и блокнот. — Так вас устраивает?
— Конечно. Или вы закажите то, что вам нравится из выбранной мной одежды. Мне не обязательно в этом участвовать, — сказал Данте.
— Хорошо, — пробормотала она. — Сначала измерим плечи и грудь.
Олив подошла ближе, и он закрыл глаза. От нее пахло летом. Аромат солнечных дней и цветов на ветру будоражил его чувства. Он тут же открыл глаза и увидел, что она смотрит на его грудь.
Она стояла так близко, что их тела почти соприкасались. И через мгновение, переступив с ноги на ногу, он задел рукой ее платье. Услышав вздох, Данте понял, что их близость не оставила Олив равнодушной. Он шагнул назад.
— Руки вверх или по бокам? — спросил он. Чем быстрее она снимет мерки, тем будет лучше для них обоих.
Ей не удалось обмерить его бедра, потому что Данте сам назвал ей размер. Он был на грани и с трудом сдерживал возбуждение.
— Вот и все, — сказала Олив. — Недавно вы сказали, что я пытаюсь переделать вас под себя.
— Разве нет? — спросил он, прислонившись к столу и скрестив лодыжки. Он максимально расслабился, чтобы успокоиться.
— Нет. Когда наняли меня, вы рассчитывали, что я сделаю вас человеком, которого ваши клиенты представляют себе, слушая вас по радио. Я знаю, мы не оправдаем всех ожиданий, но я думаю, что с этими нарядами и стрижкой вы останетесь самим собой, а не чьей-то версией себя. Если что-то не устраивает, скажите, и мы подберем что-нибудь другое, более удобное для вас.
Олив не шутила. Количество времени и усилий, которые она уже вложила в его преображение, было огромным. И хотя Данте чувствовал себя немного не в своей тарелке из-за повышенного внимания к нему, ему действительно понравилась одежда, которую ему подобрали.
— Все в порядке. Не обижайтесь.
— Я не обиделась, — ответила Олив, складывая свои вещи в сумку. — Я просто знаю, что бываю упрямой, когда начинаю кого-то преображать.
— Вы умеете упрямиться? Я не заметил.
— Не лгите. Завтра вас проконсультируют специалисты по общению с журналистами. Кроме того, Кики хочет, чтобы вы сняли несколько видео. Я не знаю где.
— Она хочет, чтобы мы снимали на поле с хмелем. Олив округлила глаза:
— Такие поля есть поблизости?
— Нет. Мы получаем хмель с фермы в Орегоне, но можно сделать видео просто на открытом воздухе.
Она нахмурилась и поморщилась:
— И как это будет?
— На улице снимать сложнее. Освещение не контролируется, звук может быть слишком резким. Но при желании все можно сделать.
Она не отступала, но и не настаивала на том, чтобы все шло так, как решила она. Данте понял: прежде чем продвигать свой план «влюби ее в себя, а потом брось», ему надо попытаться лучше узнать новую Олив.
— Давайте порассуждаем. Я попрошу Кики прислать вам по электронной почте детали логистики и всего остального.
— Хорошо, — сказала она, направляясь к двери.
Он последовал за ней и проводил до лифтов в конце коридора.
— Спасибо за все, Олив. Я сомневался в результате, но мне понравилось. Только не говорите об этом Кики, а то она меня замучает.
— Я буду нема как рыба, — тихо произнесла она, проводя пальцами по губам.
Данте уставился на ее губы и застонал, осознав, что хочет поцеловать ее. Он начал наклоняться к Олив. Ее рука легла ему на грудь, но не для того, чтобы оттолкнуть.