В таком случае она несправедлива к Дугу, считая его охотником за наследством. Он ведь всегда старался помочь ей — возился на кухне, выполнил за нее работу вчера вечером. И ни тот, ни другой раз Джэн не пришлось его об этом просить. Он сам предложил помощь. Сам вызвался отвезти с утра макеты заказчикам и в типографию, чтобы Джэнел могла хоть немного поспать.
И, что гораздо важнее, когда она фактически предоставила ему возможность начать уговаривать ее продать фирму, Дуг промолчал.
Он смотрел на нее с такой нежностью. А ей так приятно было чувствовать, как щека его касается ее волос.
Но все сводилось к одному неоспоримому факту. Даже если он действительно интересовался лишь деньгами дяди Саймона, Джэн все равно любила его. И пока Дуг не подтвердил слова Клиффорда поступками, будет по-прежнему любить и надеяться, что сумеет вызвать ответное чувство.
Приняв это решение, Джэн сразу успокоилась, устроилась поудобнее на плече Дугласа и забылась крепким сном.
Она проспала почти весь полет и проснулась, только когда Дуг сказал, что пора снова пристегнуть ремни. На этот раз она наконец-то выспалась, и глаза ее снова заблестели. К тому же она покончила наконец с мучительной борьбой, а впереди ее ждали прекрасные минуты, проведенные с Дугом.
Дуг нежно улыбался ей с соседнего сиденья. В серых глазах его горел задорный огонек, Джэн подумала еще раз о том, как он красив. В Огайо, когда они пробирались сквозь толпу, заполнявшую аэропорт, от Джэн не укрылись, несмотря на усталость, те взгляды, которые бросали на Дуга женщины. Но он видел только ее.
Ее деньги. Она сама. Какая в конце концов разница? Никакой — по крайней мере на то время, пока они в Сан-Франциско. Джэн поклялась себе, что не позволит подозрениям испортить устроенный Дугом праздник. Он пригласил ее в это путешествие, потому что был к ней неравнодушен. И не стоит вдаваться в подробности. Она будет просто наслаждаться его близостью.
Сан-Франциско оказался очень романтичным городом. Когда самолет приземлился, солнце уже садилось, уступая место луне и звездам. Наступало время любовных парочек.
Дуг провел ее мимо автобусов на улицу, где поймал такси. Джэн не хотелось смотреть в окно на огни большого города — вместо этого она снова устроилась поудобнее в его объятиях. Узнает ли она когда-нибудь, что именно светится в его глазах — любовь или алчность. Джэнел имела возможность узнать, что такое блеск желания, но она никогда не сталкивалась с настоящей любовью.
Из окна их номера в «Хайэтт ридженси» открывался бесподобный вид на залив, особенно если не обращать внимания на стоящее справа высотное здание. За заливом виднелся жилой квартал в форме буквы «L», а чуть ближе — его отражение в воде. В центре журнального столика стояла ваза с изящной цветочной композицией, у окна, перед небольшим баром, — два шезлонга. В углу комнаты, за ширмой, находилась огромная двуспальная кровать. Джэн с удовольствием обнаружила, что кровать размещена так, чтобы с нее удобно было смотреть телевизор, а также любоваться собственным отражением в стеклянных дверцах гардероба.
Джэн посмотрела на отражение Дуга. Он шутливо поднял брови, и оба рассмеялись.
— Иди сюда, — тихо позвал ее Дуг с другой стороны кровати.
— Нет, я не могу, — выдавила Джэн, продолжая смеяться. — Не сейчас.
Дуг одним движением преодолел разделяющее их пространство, обнял ее и поднял на ноги. Но они тут же снова повалились на кровать.
Джэн снова рассмеялась, и звуки ее задорного смеха вдруг наполнили комнату радостью, а сердце Дуга — волной любви. Отвернувшись от зеркала, Дуг взъерошил черные кудряшки Джэнел и взял в ладони ее лицо.
— Даже не знаю, что это на меня нашло, — с улыбкой пробормотал он.
Джэн наслаждалась близостью Дуга, погрузившего пальцы в ее густые волосы.
— О чем это ты? — переспросила она.
— Как это меня угораздило снова уехать от тебя, — тихо ответил он.
— У тебя были дела…
— А ты жила в моем сердце. Я не мог есть, не мог спать и чувствовал себя таким несчастным.
Глаза Джэн вдруг расширились от удивления.
— Как? И ты тоже? — воскликнула она.
Как легко оказалось забыть свои сомнения и подозрения относительно этого человека, поверить в его слова, открыть свою любовь и нежность.
— Я даже запретил себе разговаривать с тобой, — прошептал Дуг, касаясь губами ее губ.
— Я так скучала по тебе, — так же тихо ответила Джэн.
— Ты такая красивая.
— Нет, вовсе нет. Я…
Но Дуг не дал ей договорить, закрыв рот поцелуем, который на этот раз был уже не нежным, а страстным. В поцелуе этом чувствовалось желание, которое Дуг не в силах был больше подавлять.