То были прекрасные спокойные дни. Зои нравилось проводить время с дедушкой и маленьким сыном. Ее собственный отец, взобравшись на вершину славы, только что получил «Оскара» и почти не давал о себе знать. Зои всеми силами старалась с этим примириться, но вчера, в аэропорту, когда он обнял ее и признался, что скучает, в сердце дрогнула какая-то невидимая струна.
«Он ведь тоже стареет», – думала она, проезжая кольцевую развязку в конце автострады и направляясь в центр Лон– дона.
Когда Джейми исполнилось три года, Джеймс осторожно убедил ее поступить в театральную школу.
– Если тебя примут, мы все сможем жить на Уэлбек-стрит, – говорил он. – Пора бы Джейми пару раз в неделю на несколько часов водить в детский сад. Ребенку полезно общаться.
– Вряд ли меня примут, – пробормотала она, но все же уступила и согласилась попробовать свои силы в Королевской академии драматического искусства, до которой от Уэлбек-стрит можно было быстро добраться на велосипеде.
Но Зои все-таки поступила и при содействии молодой помощницы-француженки, которая в полдень забирала Джейми из детского сада и готовила обед для него и Джеймса, закончила трехлетний курс.
На ее выпускной спектакль дедушка уговорил прийти своего театрального агента и кучу друзей, занимавшихся подбором актеров. «Моя дорогая, – объяснял он, – мир построен на кумовстве, будь ты хоть актером, хоть мясником!» Так что после окончания учебы у нее уже имелся собственный агент и первая небольшая роль в телевизионной драме. Джейми к тому времени учился в школе, и Зои занялась карьерой актрисы. Впоследствии она добилась немалого успеха, хотя, к ее разочарованию, не на подмостках театров, некогда зародивших в ней любовь к актерству, а на большом экране.
– Хватит жаловаться, моя дорогая девочка, – сделал ей выговор Джеймс, когда она вернулась домой после бесплодного дня съемок в Восточном Лондоне – из-за сильного дождя не удалось нормально снять ни одного дубля. – У тебя есть работа, а о чем еще мечтать молодому актеру? Не сомневайся, тебе еще доведется выйти на сцену театра.
В следующие три года здоровье Джеймса медленно, но неуклонно ухудшалось, однако Зои не придавала этому особого значения. И лишь заметив, что дед начал морщиться от боли, заставила его пойти к врачу.
Диагноз был неутешительным: рак кишечника на поздней стадии, который уже затронул печень и толстую кишку. Из-за возраста и слабого здоровья об изнурительном курсе химиотерапии не шло и речи. И врач предложил паллиативное лечение – с помощью лекарств снять симптомы болезни, чтобы оставшееся ему время Джеймс провел в позитивном настроении, без трубок и капельниц. Если по мере ухудшения состояния все же потребуется какое-то оборудование, его привезут прямо домой.
Зои представила, как войдет в опустевший дом на Уэлбек-стрит, и на глаза навернулись слезы. Всего два месяца назад его наполнял приятный аромат табака «Олд Холборн», который Джеймс, несмотря на запреты, курил до самой смерти. В последние несколько месяцев он сильно болел, у него отказывали зрение и слух, а старческие девяностопятилетние кости молили об отдыхе. И все же дом по-прежнему полнился его харизмой, чувством юмора и жизненной силой.
Прошлым летом Зои скрепя сердце приняла решение отправить Джейми в школу-интернат. Она думала лишь о благе мальчика, не желая, чтобы сын изо дня в день наблюдал за угасанием любимого прадедушки. Ему не стоило видеть, как углублялись морщины на лице старика, дрожали руки, когда они играли в снап[3], или как прадед засыпал в кресле после обеда и просыпался только ближе к вечеру. Зная об их тесной связи, Зои хотела, чтобы Джейми как можно безболезненней привыкал к жизни без своего Пра-Джеймса.
Так что в сентябре прошлого года Джейми отправился в школу-интернат и, к счастью, легко там освоился. А Зои, позабыв на время об идущей в гору карьере, принялась ухаживать за дедом, который становился все более немощным.
Как-то холодным ноябрьским вечером Зои пришла в комнату деда, чтобы забрать пустую чашку из-под чая.
– Где Джейми? – спросил Джеймс, поймав ее за руку.
– В школе.
– Он сможет приехать домой на выходные? Мне нужно его увидеть.
– Не знаю, Джеймс. Вряд ли это хорошая мысль.
– Он умный парнишка, не в пример многим в его возрасте. Когда он только родился, я уже понимал, что не бессмертен, и знал, что вряд ли увижу его взрослым. И я подготовил Джейми к своему неминуемому уходу.