Она использовала все уловки, которые были в ее арсенале. Она закидывала ногу на ногу и покачивала туфелькой на каблуке. Она бессчетное количество раз облизала губы, интригующе проводя кончиком языка по губам, но лишь погубила помаду. Она запрокидывала голову, обнажая шею, и отбрасывала назад волосы. Она смотрела на него, полуприкрыв глаза. Она выбрала момент и дотронулась до него. Но он оставался безучастен к тайным сигналам, которые она ему посылала. Более того, он все больше замыкался в себе, неохотно поддерживал разговор. Паузы становились все дольше, и она боялась, что в тишине он услышит, как неистово колотится ее сердце.
И вот теперь этот поцелуй. Что он делает с ней! Каждое движение его языка посылает по ее венам импульс тока, и она дрожит, и с жадностью прижимается к нему, стремясь раствориться в нем… Она хочет почувствовать его желание, она уже ощущает его… О, как горячо! Его руки зарываются в ее волосы, и она чувствует его ладони на затылке, он не дает ей отодвинуться. Но она и не пытается. У нее не хватает сил, чтобы поцеловать его так сильно, как она хочет. Вдруг она почувствовала, что он отпустил ее. Со стоном протеста она сама обхватила его руками, притянула к себе его голову, не отпуская его рот ни на секунду. Но ему было мало поцелуев. Его ладони скользнули вниз, сомкнулись сзади на ее ягодицах. Он притянул ее к себе, и она бедрами почувствовала напряжение его плоти. Она приглушенно вскрикнула. Ближе, ближе. Она отпустила его голову, ее руки Сами собой сомкнулись вокруг его бедер и притянули его навстречу ее алчущему лону. Она услышала глухой стон. О, так вот какое оно, сексуальное сафари. Это когда знаешь, что сегодняшняя ночь – единственная и последняя, и хочешь своего любовника всего, целиком, жадно и бесстыдно.
Она не испытывала никакого стеснения, стыда. Она позволила своему телу делать то, что оно кочет. И наблюдала за собой как будто со стороны, как будто в фильме, эротичном до дрожи, изумляясь своей дерзкой бесстыдной страсти.
Ее руки скользнули под его пуловер, прошлись по гладкой мускулатуре его груди, коснулись плоского живота. Наткнулись на металлическую пряжку ремня, потянули за нее. Долой все, что мешает добраться до него, до того, что даст ей ни с чем не сравнимое удовольствие опасной игры.
Она замерла. Потому что его руки что-то делали с нею, и она не могла это пропустить. Она не хотела отвлекаться, ей хотелось почувствовать, посмаковать каждое прикосновение его длинных бесстыдных пальцев.
Его руки подняли подол ее короткой юбки, и вот они уже касаются ее разгоряченной кожи. О, что он делает! Он заставил ее повернуться к себе спиной и наклонил ее, так что она оперлась грудью о стол. Она замерла в сладостном предвкушении. Он поднял ее короткую юбку. Ее дерзкие крепкие ягодицы, обтянутые маленькими кружевными трусиками, смотрели прямо на него. Не торопясь, он запустил руки под трусики и сжал, стиснул ее круглую попку. Она учащенно дышала. Она не протестовала против его бесстыдной игры. Он начал расстегивать молнию брюк, и она приглушенно вскрикнула, ожидая продолжения.
Почему он медлит? Почему не освободит ее от кружевной тряпки, которая мешает ему добраться до нее там, где она уже давно готова принять его? Она слышала скрип расстегиваемой молнии и подалась назад, чтобы встретить его. Но он заставил ее лечь на стол. Через секунду она почувствовала, что он спускает вниз ее маленькие трусики. Внутри у нее все сжалось. Она уже была на грани оргазма, а ведь он даже еще ничего не сделал!
Он наклонился над ней, его руки скользнули к ее грудям и обхватили их, сжимая пальцами соски. Сара услышала стон, а потом пронзительный крик, и с опозданием поняла, что кричит она сама. Спазмы сотрясали ее тело, она билась в его руках, спиной и ягодицами ощущая его тело. Одной рукой он продолжал сжимать ее грудь, а другой обхватил ее бедра, крепко прижимая ее к себе. Она ягодицами чувствовала его горячее твердое прикосновение и извивалась, стараясь прижаться к нему сильнее.
– Подожди, подожди, – со стоном выдохнул он. – Иначе я кончу до того, как мы начнем.
О, они еще не начали… Но она уже готова умереть от раздирающей ее тело сладкой муки… Может ли быть что-то еще?
Она наконец успокоилась и бессильно повисла в его руках. Вот она, Сара Мэрфи, после удачной охоты в своем любовном сафари. Юбка задрана до талии, трусики неизвестно где, водолазка где-то у шеи. А он уже обошел стол и стоит перед ней, в глазах его пылает первобытный огонь, его оружие направлено прямо на нее… Так чья же это охота?!
Медленно и властно, глядя на нее в упор, он провел ладонями по упругим полукружиям ее грудей, коснулся пальцами сосков. Она не смела возразить. Его руки скользнули вниз. Он обхватил ее за талию и вдруг рывком поднял, усадив на край стола. Словно кролик под взглядом удава, она замерла. Властным движением он широко развел ей колени и медленно, медленно приблизился к ней, пока она не почувствовала, что он упирается прямо в нее. Не помня себя, она откинулась на спину, опрокинув что-то, кажется, блюдо с бисквитами, и обхватила ногами его талию. Это ее охота!