— Какая необычная обстановка. — Режиссер из Санкт-Луиза рассматривал каждую деталь и одобрительно улыбался Маги. — Я повидал апартаменты Нью-Йорка, но это самые прекрасные.
— Большое спасибо, господин Грандвилл. — Маги бросила взгляд в сторону Алекса. — Вы не представляете, как здесь будет красиво, когда я выброшу последний мусор.
— Мусор? — Грандвилл огляделся. — Но здесь так удивительно чисто…
— Ну, можно сказать, вредных насекомых, — заметила Маги.
Гость из Санкт-Луиза удивился.
— Правда то, что я слышал? В Нью-Йорке даже в самых роскошных домах водятся тараканы?
— Именно. — Маги сияла. — И вы не знаете, где можете встретить эти чудовища. — Она снова посмотрела на Алекса и Генри, но было очевидно, что имеется в виду только Алекс. — Анна! — позвала она художницу, которая стояла, окруженная гостями. — Анна, тебе хорошо удаются изображения насекомых?
Анна была недовольна, что ее отвлекли.
— Не мешай мне. Я как раз объясняю, как нарисовать улыбающегося паука.
Маги заинтересовалась и подошла поближе.
— А ты не сможешь нарисовать таракана, который жует огурец.
Анна оцепенела. Лицо ее просветлело, и она торжествующе подняла руки.
— Вот это идея! Это достойно Нью-Йорка! Это фантастика!
— Я знаю, — согласилась Маги. — Нарисуй таракана с лицом человека, и Мона Лиза померкнет.
— Ты гений, — воскликнула Анна.
— Я знаю, — снова согласилась Маги и показала на Алекса. — Ты можешь рисовать с натуры. Вон стоит твоя модель.
Все взоры устремились на Алекса, который в отличие от Генри Мортимера не выказывал никакого волнения. С бокалом в руке, он равнодушно созерцал окружающих.
— Вы, собственно, кто? — вопрошала Маги. — Мы разве знакомы? Мне кажется, мы раньше не встречались.
Алекс поднял в знак приветствия свой бокал и сделал глоток. Генри ободряюще сжал его локоть, но Алекс не реагировал.
Так как разговоры умолкли и все внимание было обращено на Алекса, Маги решила провести первую атаку. Главная бомба должна быть взорвана позже, когда подтянутся остальные гости.
— До этого мы говорили о свойствах Нью-Йорка, который странным образом вмешивается в судьбы людей. — Голос ее дрожал.
— Слащавая драма, третий акт, вторая сцена, — довольно громко сказал Алекс, так, чтобы Маги услышала.
— Случилось то, что решило мою участь, — продолжала Маги, и в глазах ее появились злые искорки. — Овощ, который я не хочу называть, сыграл зловещую роль в моей судьбе, ознаменовав крах личной жизни и профессиональной карьеры. Это одна из тех драм, которые случаются в этом особенном городе.
— Пошлость и халтура, — пробормотал Алекс.
— Замолчите же вы, наконец, Алекс! — прошипел Генри Мортимер. — Вы только усугубляете ситуацию.
— Не говорите со мной таким тоном, или я брошу вашу роль, — прошипел Алекс в ответ.
— Сделайте это, — взмолился Генри, и его глаза засветились радостью.
— Договорная неустойка даст мне возможность пережить крушение.
— Какое крушение?
— Какой поворот?
— О чем они говорят?
Вопросы сыпались не переставая, но Маги утихомирила своих гостей и снова стала общаться со всеми попеременно, поддерживая светский разговор. Время от времени она подходила к дверям, чтобы поприветствовать вновь прибывших. При этом она не замечала Алекса и не смотрела на него. Ему ничего не оставалось, как залпом выпить свой бокал и проследить, чтобы Маги не проскочила мимо него.
Он дождался, когда Маги в очередной раз проходила мимо.
— Я хочу кофе, — громко сказал он. — И много сахарных кусочков. — Он засмеялся, когда Маги остановилась. — Я попрошу у Кончиты. Она знает, как подсластить.
— Алекс, прошу вас! — умолял Генри Мортимер.
— Не волнуйтесь, Генри, со мной ничего не случится, — заверил Алекс.
— Случится, и сейчас же, — прошептала Маги сквозь зубы и сделала вид, что прислушивается к беседе двух дирижеров с Бродвея.
Алекс довольно засмеялся.
— Даже если сегодня огни Бродвея погаснут для меня, то всегда найдется местечко на Карибике. Неплохо, так ведь?