Ну ладно, я после третьей рюмки становлюсь просто полиглотом, откуда что берется! Сразу весь словарный запас выплывает из дальних уголков памяти, а чего не знаю, так то жестами, улыбками, глазками... А Андрей ведь прекрасно владеет языками, а зажимается, строит умную рожу и все время извиняется за «плохой английский». Просто бесит! До каких пор мы постоянно будем извиняться? Ведь никто не приносит нам своих извинений за то, что не владеет русским. Вот и мы не обязаны...
У Андрея самомнение, так сказать, выборочное. В основном на мне срывается. Конечно, он придумал, снял, вынул из меня всю душу, добиваясь «точного соответствия», вопил на съемках, что я всего лишь «глина в его руках»... А глине — бац! — и Льва... Но теперь-то мы не на съемках, нечего режиссировать мою личную жизнь.
На самом деле у меня и своих комплексов завались, но я все-таки женщина, мне простительно. Тащила из Москвы лучшие наряды, мы ведь не нищие, можем позволить... На «Мосфильме» девчонки отпадают, когда я появляюсь. Но разве то, что их фирмы направляют в московские представительства, сравнится с моделью по спецзаказу... Не угонишься...
Хотя, наверное, это типично «совковый» менталитет — сразу оценивать чужую одежку... Пусть меня по уму встречают, по таланту, по моей симпатичной рожице... Нет, я не выпендриваюсь, правда надоело. Я здесь в центре внимания, в газетах мои портреты, а чувствую я себя на чужой свадьбе подставной невестой. Идешь по холлу, кто-то смотрит, говорит что-то вслед... А что говорит? Может, что у меня стрижка плохая или на юбке пятно... А может, восхищаются? Пойди разбери, когда они так быстро лопочут. Хватит с меня. Я хочу быть сама собой, а не картиной в раме на выставке.
Где же этот проклятый купальник? Я же брала с собой на всякий случай. Правда, в этом сезоне бикини не в моде, даже в Москве все дамы являются в бассейн в цельных... Но зачем скрывать то, чем тебя природа наградила? У меня нормальная фигура, не стыдно и показать... А эти итальянки, между нами, такие толстые... наверное, от вечных макарон. Они называют их «паста»... Как ни назови, а углеводы никуда не денутся.
Только на наш ближайший к отелю пляж я больше ни ногой. Во-первых, там на каждом шагу все те же лица, все равно что на витрине лежать, а во-вторых, мне больше не хочется, чтобы меня хватали и тащили куда-то, как селедку из воды. Вот если бы найти полудикий, самый дальний, чтоб было немножко похоже на наши неокультуренные пляжи, без всех этих прибамбасов... А может, мне посчастливится обнаружить нудистский, где все равны, как евы и адамы. Если идти все время вдоль моря, то набредешь в конце концов. А мне спешить некуда. Этот день я посвящу только себе, пусть мой гениальный соратник побесится...
Нет, все-таки я вру сама себе. Я не от Андрея хочу исчезнуть, а от Георга. Думает, если он принц, так я уже и лапки кверху...
А может, я от себя убегаю? Чтобы не встретиться с ним опять? Он ничего, конечно... Но мало ли кто мне нравится! Многие. Одни умны, другие красивы, что же теперь, в каждого влюбляться до потери пульса?
Ой, Санька, а ты не это... не влюбилась? Да нет... Вы что? Никогда в жизни!..
Разве что немножко... Просто тут атмосфера располагает. А легкий флирт всегда необходим женщине для поддержания тонуса...
Ладно, лягу на солнышке, пусть головку припечет, чтоб дурные мысли испарились. Поваляюсь, ни о чем не думая, может, в себя приду...
Интересно, а он будет волноваться, когда меня нигде не найдет?
Я умудрилась выскользнуть из отеля еще до завтрака. Наши все еще дрыхли. Его Высочество, видимо, тоже. Свобода! Я стянула туфли и погрузила ноги в нагретый солнцем мелкий песок, в глубине, если зарыться пальцами, он был еще прохладным и слегка влажным.
Интересно, какая здесь плотность населения на квадратный метр? Такое ощущение, что все жители одновременно разлеглись на этом песочке, и чем дальше уходишь к концу острова, тем чаще приходится огибать распростертые тела, тем громче вопли мальчишек, и тем больше их плещется у берега, взбаламучивая воду.
А впрочем, уже заметна разница — меньше красоток, их постепенно сменили дородные матери многочисленных семейств. А чинные тихие разговоры переросли в темпераментную, с оживленной жестикуляцией итальянскую речь. Да, точно, здесь уже не слышно английских и немецких фраз. А вдали маленькая пристань для местного катера. Здесь я буду такой же, как все. Не надо дергаться и выдавливать лучезарную вежливую улыбку. Надоело «соответствовать».