Я остановилась. Остановился и юноша... Я снова пошла. И он за мной...
Понравилась я ему, что ли? Смешно! Я уже не в том возрасте, вот бы лет пять назад... Нет, мы просто идем в одном направлении...
И я решила свое направление круто изменить, свернула в сторону.
И тут он меня окликнул:
— Э-о!
Я ускорила шаг, уже почти побежала. Слышу дыхание за спиной. Он меня догоняет. Я еще прибавила, вылетела с пляжа на горную тропинку... Какая-то гадкая колючка больно вцепилась в ногу. Пришлось умерить пыл, присесть на большой, раскаленный солнечными лучами валун.
— Чего тебе? — спрашиваю, переводя дыхание.
Он явно меня не понимает, хлопает раскосыми глазками, глуповато улыбается. Так... Он еще и по-английски не говорит... Прости, дурачок, другого языка не знаю. Как-то не прижилось у нас в Советском Союзе полиглотство. Бывает, правда, прорежется, но в другом состоянии...
А он что-то говорит по-французски. Выговор красивый и чужой. Но голос его был ласковый и чуточку заискивающий. Пришла пора переходить на невербальный язык. Никогда еще не общалась с туземцами. Весьма любопытно...
Я повторила свой вопрос с помощью мимики и жеста. Он пожал плечами, мол, ничего ему особенного от меня не нужно, а потом разжал кулак... Я глазам своим не поверила. На его ладони покоилась здоровенная жемчужина. Величиной с горошину. Протягивает...
— Это мне?
Он судорожно кивает головой.
— Спасибо... — Я искренне смущаюсь. — Где ты ее взял?
Он указал рукой в сторону моря.
— Сам выловил? — тычу ему пальцем в грудь. — Сам, да?
— М-м-м...
— Молодец! — Я рассматриваю жемчужину. — Ихтиандр ты мой...
А он смеется, обнажая ровные белые зубы. «Блендамедом», наверное, с самого рождения чистил...
— Ну? — спрашиваю. — Спасибо, мерси и дальше что?
Ничего не понимая, он продолжает хихикать. И раскосыми глазками безо всякого стеснения стреляет по моему телу. В любой другой момент я не упустила бы возможности целый водевиль разыграть, но не сейчас... Просто не хотелось. Настроение не подходящее.
А он схватил меня за руку и повлек за собой. Сильный малец, сразу чувствуется... И мне стало смешно. Маленький, да удаленький. В общем, я не стала сопротивляться.
Он привел меня на верхушку скалы. Мы остановились в шаге от края. Я невольно взглянула вниз, туда, где весело плескались океанские волны. Высоковато... Я сразу вспомнила вышку в бассейне «Олимпийский», с которой так никогда и не спрыгнула. Побоялась.
— Это здешняя площадка обозрения? — Я поежилась.
Я не ожидала от юноши ответа. Но то, что произошло в следующую секунду, повергло меня в настоящий шок. Мальчишка коротко выдохнул, поднял руки над головой и шагнул в пропасть. Все случилось так быстро, неожиданно... Он перевернулся несколько раз в воздухе и «ласточкой» ушел в воду... Даже брызг не поднял. Только большие круги расплывались...
Как я бежала с этой чертовой скалы! Если бы время засекал арбитр, непременно установила бы мировой рекорд по бегу с препятствиями. Я металась по берегу, надеясь высмотреть маленькую черненькую точку — голову парнишки, качающуюся на волнах. Но безуспешно... Разбился... Утонул... Господи, только не это! Нет! Как назло, никого поблизости, ни единой души... Бежать за подмогой бесполезно. Я должна была спасти дурачка! Это из-за меня он прыгнул в объятия стихии! Пожалуйста, только не умирай!
Я совсем не почувствовала обжигающий холод океана. Я поплыла, как торпеда-камикадзе, изо всех сил колошматя по воде руками и ногами. Надо же, а ведь я никогда не ходила в выдающихся пловчихах. А тут... Как говорится, без страха и упрека. Во мне будто проснулось материнское чувство к этому сумасшедшему мальчишке. Лишь бы он остался жить. Но таяли минуты, и надежда на спасение стремительно угасала. Все кончено...
Но я не успела разрыдаться. Мальчишка вынырнул совсем рядом со мной, выпустил изо рта тоненькую струйку соленой воды. Он тяжело дышал и... улыбался. И щурил свои раскосые глазки.
Я уже выбивалась из сил, и юноша помог мне добраться до берега, буквально вынес меня на руках. Мокрые, разгоряченные, в изнеможении мы повалились на песок...
— Сволочь... — хрипло шептала я. — Что же ты делаешь со мной? Я же думала, что ты... Что ты погиб!!!
У меня начиналась настоящая истерика. Я набросилась на мальчугана, начала колотить. А он только заливался радостным и счастливым смехом. Юноша сначала уворачивался от ударов, а потом крепко обхватил меня за талию, прижал к своему мускулистому телу и мы покатились с ним по песку... Он трясся от хохота.
— Смешно тебе? Смешно, да? — Я в бешенстве укусила его в плечо. — А мне, думаешь, до смеха было? Деревенщина аборигенская!!! Да я бы никогда себе этого не простила! Пусти меня!