Назигуль с Айрой сделали вывод, что Зарема из каких-то соображений решила поставить на их давней дружбе большой, жирный крест. И вдруг Зарема, или по-школьному – Зорька, неожиданно объявилась на своей малой родине.
Зорькой Зарему прозвали за кое-какие характерные особенности ее внешности.
Уже в старших классах она имела достаточно крупную для девушки ее возраста фигуру с покатыми плечами, широкой, почти круглой спиной и пышной грудью.
Вообще, Зарема вся была такой сдобно-обтекаемой, что мимо нее сложно было спокойно пройти.
Ее хотелось, в зависимости от настроения, ущипнуть, погладить, потрепать, заглянув при этом в ее глаза: большие, карие, опушенные длинными прямыми ресницами, и всегда чуть-чуть влажные. В общем, самая настоящая Зорька, да и только!
Заремка на прозвище не обижалась. Собственно, она никогда ни на кого не обижалась, ни с кем не конфликтовала, а потому прозвище «Зорька» скоро стало восприниматься всеми просто, как ее второе имя, без всякой насмешки или подковырки.
В один прекрасный день Зорька-Заремка позвонила Айре, сообщив ей, что она в городе, и пригласила ее в гости, к большому удивлению Айры, одну, без Назигуль или Зинки.
За то время, что они не виделись, Зорька еще больше располнела, обогнав в весе Зинку, но в отличие от последней, никаких комплексов по этому поводу не испытывала.
— Хорошего должно быть много, — с порога пояснила она остолбеневшей при ее виде подруге.
Как выяснилось в ходе разговора, за последние годы в Зорькиной жизни произошло много позитивных перемен.
Зарема без связей сумела устроиться в Министерство культуры главным специалистом по юридическим вопросам; выбить в своем родном ведомстве, а потом и приватизировать однокомнатную квартиру в малосемейном общежитии.
Подруга родила еще одного ребенка. И теперь привезла дочь на попечение своей матери, поскольку начальство очень торопило Зарему Баширову с выходом на работу.
Одно только беспокоило всем на свете довольную подружку – карьера ее мужа Салима.
По специальности инженер-строитель, Салим работал то в проектном институте, то в городском коммунальном хозяйстве, то в областном совете ветеранов войны.
В общем, он всегда умудрялся найти работу, не требующую ни умственного напряжения, ни физических усилий.
Отдавая себе отчет в инертности его натуры, Зорька вышла за него замуж только по двум причинам: с одной стороны, ее поджимал возраст, а с другой, собственная полнота Зарему сильно смущала. Это сейчас она стала женщиной без комплексов, а тогда!..
Практичная Зарема выбрала синицу в руках и как будто бы ни о чем не жалела, во всяком случае, никогда на эту тему не высказывалась.
В Алма-Ате Салим тянул лямку участкового инспектора и, наверное, продолжал бы тянуть ее и дальше, если б не активность характера его супруги.
— Представляешь, две штуки баксов – и Салим работает в ГАИ?
Карие, по-прежнему влажные глаза Зорьки возбужденно блестели.
— Вот, радости-то – жезлом размахивать, — фыркнула Айра.
— Ничего ты, милая, не понимаешь в специфике работы гаишников, и уж тем более не представляешь, сколько времени я потратила, чтоб найти нужных людей. Знаешь, как там все трясутся за свое место? Без хорошей рекомендации сегодня взятки не берут! Осталось дело за малым – найти деньги, — Зарема выжидающе посмотрела на подругу.
— Но у меня нет таких денег, да и у девчонок наших — тоже, — невольно смутилась Айра.
— Знаю, я все знаю и понимаю, как вам здесь тяжело живется, — голос Заремы звучал очень проникновенно и дружелюбно:
— На кусок хлеба с маслом в Семипалатинске заработать – почти что подвиг совершить! Хотя, признаюсь честно, я в Алма-Ате тоже, как белка в колесе кручусь, чтобы обеспечить семью всем необходимым.
Зорька шмыгнула носом и продолжила:
— Вон с вами, самыми близкими людьми, сколько лет не общалась, решая одну проблему за другой, все откладывала до лучших времен нашу встречу, позвонить – и то некогда было.
Из Зорькиных глаз покатилось несколько крупных слезинок.
Растроганная Айра успокаивающе погладила подругу по ее белой пухлой руке. От этого дружеского прикосновения Зарема внезапно взбодрилась, словно живой водички испила:
— Так вот, милая Айрочка, не денег я у тебя хочу попросить, помощи! Назигуль, конечно, не до меня, дай Бог ребенка поднять. А на Зинку я никогда в серьезных вещах не надеялась. Вот ты — самая подходящая кандидатура! К тому же, в свою очередь, и я могу тебе кое-что интересненькое предложить.
— Слушаю тебя, — Айра сложила руки на груди.
— Начну с конца, — Зорька едва ли не подпрыгивала на своем низеньком диванчике:
— Через пару месяцев одна сотрудница из нашего министерства должна уйти в декретный отпуск, а, значит, высвободится вакансия ведущего специалиста в музыкальном отделе. Понимаешь, к чему я это говорю? – подруга торжествующе смотрела на Айру.
— Вообще-то, я – филолог, — спокойно отреагировала она.
— Помню. Главное, что не математик или химик! С таким образованием было бы сложнее, — ничуть не смутилась Зарема:
— По поводу тебя я с кем надо уже переговорила, осталось чуточку подождать. Вот только не вижу радости, Айра, на твоем лице, а зря! Работать в министерстве – престижно, с улицы кого попало туда не берут, — внушительно произнесла Зорька:
— Конечно, зарплата – небольшая, но умный человек в нашей структуре всегда найдет возможность подзаработать. К тому же, есть перспектива карьерного роста. Уверена, Айра, пройдет время, и ты вспомнишь меня добрым словом!
— А в чем будет заключаться моя помощь? – поинтересовалась Айра.
— Сущий пустяк, — еще более оживилась Зорька:
— Ты ведь и сама знаешь, милая Айрочка, времена сейчас пошли такие, что каждый — сам за себя, ни до кого не достучишься – не докричишься со своими проблемами. Люди совсем перестали доверять друг другу, копейки никто просто так не займет.
— Чтобы занять эти копейки, – уныло подумала Айра, – их для начала нужно иметь. Зато её подружка продолжила оживленно говорить:
— Нам с Салимом позарез нужны две тысячи долларов! Правда, его согласны принять, если он сначала внесет половину суммы, а потом — оставшуюся часть. Но ведь у нас и этих денег нет. Алма-Ата – город дорогой!
— Ох, ты и представить себе не сможешь, Айра, как я страдала, пока случай не свел меня с одной моей старой знакомой! – похоже, Зорьке её проблемы казались самыми важными на свете. Поэтому она без стеснения продолжила грузить мягкую по характеру Айру:
— Я у нее когда-то угол снимала. Хорошая баба, нашего с тобой возраста, живет вдвоем с дочкой-школьницей, давно торгует на рынке, и неплохо торгует! Домик отстроила, сама в серебре, да в злате, одним словом, молодец! Уважаю таких самостоятельных женщин.
— Ну, так что? Заняла она тебе? – не выдержала Айра.
— Маринка, что ли? У нее свободных денег нет, она же все время в Турцию мотается, весь ее капитал в товаре. Говорит, что банкам не доверяет, так, дескать, надежнее. Да и живет с размахом!
— По правде говоря, она так часто в Стамбул не летала, если бы у нее там любовник не жил. Не поверишь, все успевает: шмотки разные закупить, в кабаках местных оттянуться, с любовником шуры-муры провернуть, хотя, мне лично дела до этого нет. Я в чужую жизнь лезть не люблю. Но на чем мы остановились-то? — опомнилась вдруг Зорька.
— На твоей исторической встрече с Мариной, — подсказала Айра.
— Точно! Так вот, Маринка, не в пример другим, мне посочувствовала и предложила свою помощь. Не деньгами, правда, но и на том спасибо.
Зарема сделала паузу, видимо, для того, чтоб Айра осознала всю важность того, что она собиралась ей доверить.
— В общем, Маринка дает мне на реализацию товар. После того, как я, дай-то Бог, соберу необходимую сумму для первоначального взноса, и Салим выйдет на работу, мы начнем активно откладывать деньги, чтоб рассчитаться с его начальством и вернуть долг Маринке. Условия она мне предлагает, можно сказать, божеские.