Впереди маячила одинокая старость с ее болезнями, определенной беспомощностью и другими, также малопривлекательными моментами. Особенно страшило одиночество.
Глядя на своих сверстниц, прогуливавшихся во дворе за руку со сладкими забавными карапузами, Розе безумно хотелось иметь внуков, а еще ощутить свою человеческую нужность, почувствовать внимание к себе и проявить заботу о других.
Спустя время, узнав о том, что Тимур с Лейлой расстались, Роза всерьез испугалась, что ее мечта о внуках уже не сбудется. Все чаще она стала вспоминать дочь, пыталась представить себе, как она выглядит, чем занимается, и что думает о матери.
Наконец – то, Роза осознала весь ужас своей огромной ошибки, своей практически непоправимой вины. Иногда она еле удерживала себя от сумасшедшего желания завыть – заскулить, подобно брошенной или потерявшейся собаке. Временами ей хотелось биться головой о стену.
К счастью, в последние месяцы наладились их отношения с Сабиной. Они часто виделись, вместе гуляли, собирались на Новый год навестить Тимура в северной столице, обоюдными усилиями попытаться подыскать ему подходящую невесту, может быть, уговорить его вернуться в Алма–Ату. И вдруг — эта болезнь, в одночасье жестоко подкосившая Розу.
Почувствовав, что ей уже не вырваться из лап смерти, Роза тотчас же позвонила приемному сыну, однако, не желая пугать его ужасным известием, не сообщила самого главного, а лишь пожаловалась на ухудшающееся самочувствие.
Тимур едва не опоздал. Сабина, все эти дни не отходившая от подруги, плотно прикрыла за собой дверь, оставив их наедине друг с другом.
При виде исхудавшей и донельзя ослабевшей матери у Тимура навернулись слезы на глаза. Он осторожно взял ее за руку, а Роза, хватая ртом воздух, медленно заговорила:
— Сынок, я хочу открыть тебе тайну, о которой не знает никто. Ты знаешь, родной, как я люблю тебя и как переживаю за твою судьбу. Мне становится больно при мысли, что после моей смерти ты можешь остаться совсем один на свете, подожди, не перебивай меня, — отклонила она протестующий жест Тимура.
— Ты должен знать, сынок, что у тебя есть единокровная сестра. Да, еще одна близкая родственница, помимо Лейлы. Это — наша с твоим отцом дочь. Так получилось, милый.
— Прости и постарайся не осуждать меня. Понимаешь, я тоже любила Руслана, хоть он и любил Лауру. Я думаю, только ее одну и никого больше.
Тимур потрясенно смотрел на мать, а она, немного передохнув, продолжила свой горький рассказ:
— Сразу же после рождения я отдала девочку в хорошие руки. Ее приемного отца зовут Эрик. Когда – то, очень давно, Эрик, безумно обожавший твою маму, и тебя нередко нянчил. Лаура не смогла ответить на его чувство, Эрик остался холостяком.
— Я знала, что он действительно хорошо будет заботиться о моей малышке. Они уехали из города по моей просьбе. Я не знаю, где их искать, как зовут девочку и даже, как она выглядит. Но ты должен помнить, что у тебя есть сестра.
— Сынок, постарайся найти ее! Она моложе тебя всего лишь на год с небольшим, наверное, красивая девушка. Найди ее, и попроси от моего имени у нее прощения, расскажи дочери обо мне. Я люблю вас обоих, вы для меня – самые родные и любимые люди на свете!
Роза, утомившись от долгой речи, начала задыхаться. Тимур бросился за Сабиной.
Она быстренько напоила больную каким-то лекарством, после чего мама Роза откинулась на подушки и прикрыла глаза. Спустя некоторое время она заснула с улыбкой на лице.
Тимур с Сабиной тихонько вышли из комнаты. А утром Розы не стало.
Целую неделю Тимур провел в полнейшем оцепенении, потом как будто бы пришел в себя, но его страдания ничуть не уменьшились.
Он казнил себя за свой переезд в Астану, за недостаточное внимание к маме Розе, за то, что не успел осуществить ее мечту и подарить ей внуков.
Собственная жизнь представлялась ему лишенной всякого смысла. Он не знал, что ему дальше делать и как жить, но вдруг вспомнил предсмертную просьбу мамы Розы, и она вернула его к жизни.
Необходимо было разыскать сестру, о которой он знал так мало. Поручив дом и ателье заботам Сабины, для начала Тимур отправился в Астану.
Миссия по спасению одиноких душ
Айра возвращалась в Алма-Ату со смешанным чувством радости и сожаления. С южной столицей, где за последние несколько лет ей пришлось пережить яркие взлеты и сильные падения, горечь разочарования и боль предательства, у нее было связано немало тягостных воспоминаний. Однако в этом городе она встретила Андрея, и теперь он ждал ее там.
А в северной столице, к которой за время своего недолгого пребывания она успела по-настоящему привязаться, и где ее исстрадавшаяся душа нашла, наконец, хоть какой-то покой и понимание, осталась интересная, перспективная творческая работа.
Но Андрей хотел обосноваться именно в Алма-Ате, самом красивом, по его мнению, городе на свете, к тому же подарившим ему подлинную любовь.
Айра Эмирова ехала в двухместном купе фирменного поезда. Путь предстоял не очень близкий: почти сутки дороги, за редкими исключениями, в практически безлюдной степи, и она против своего обыкновения решила познакомиться со своей соседкой по купе, оказавшейся приблизительно одного с ней возраста, или, может, чуть моложе.
Девушку звали Вероникой. Она была немного выше Айры, довольно худощавая, но с развитыми плечами, с красивым, мягким волосом золотисто – каштанового оттенка и завораживающим взглядом больших зеленых глаз.
Девушки быстро познакомились – подружились, ведь поездки в поезде к этому как нельзя более располагают. К тому же, в разговоре выяснилось, что у Вероники ситуация оказалась в чем–то схожей с Айрой.
После окончания университета ей, обучавшейся на переводчика, пришлось уехать из родного города Караганды в поисках подходящей работы. Вероника решила отправиться в Астану: от дома недалеко, да и статус столицы обещал неплохие перспективы.
Ее расчет вполне оправдал себя. В быстро развивающейся, новой столице специалисты со знанием английского языка были востребованы. Вероника без труда нашла себе работу в турецкой строительной компании, применила свои знания на практике и начала зарабатывать неплохие по карагандинским меркам деньги, а, впрочем, и по астанинским – тоже, в общем, на жизнь хватало.
Потом Веронику повысили, она стала руководить отделом, общалась со множеством людей, приобрела жизненный и профессиональный опыт.
Все складывалось, как нельзя лучше. Время шло, и однажды Вероника влюбилась. На ее несчастье, он оказался женатым человеком.
Терзаемая муками совести, несколько раз она пыталась оставить любимого, но их расставания длились недолго, и тогда Вероника решила уехать, надеясь, что время затянет рану.
В Алма-Ату она ехала наобум: в южной столице страны у нее не было ни родственников, ни знакомых. Не долго думая, Айра предложила свою помощь.
Уезжая из Пскова, Андрей оставил семье дом, бизнес, сбережения последних лет, а себе взял предмет своей тайной гордости – купленный им прошлой осенью автомобиль марки «Тойота – Камри» — черного, как летняя ночь в преддверии сильной грозы цвета, а также прибыль, полученную его предприятием за последний год, который он по милости вероломной Насти провел в разлуке со своей любимой, едва не потеряв Айру.
Донельзя уставший, чудом не попавший по дороге в аварию, которой не удалось избежать нескольким, следовавшим перед ним машинам, на крыльях любви Карин ворвался в Алма-Ату – город своего счастливого детства, юности, и не менее счастливой, судьбоносной встречи.
Увы, к тому времени его любимая покинула южную столицу. Андрей нашел ее, как и когда–то школьная подруга Зорька, благодаря все той же Марине Масловой, с которой Айра продолжала поддерживать контакты.
Его переезду в Алма–Ату несказанно обрадовалась жена покойного друга Нурлана Сауле, у которой дела в доставшейся ей после смерти мужа полиграфической фирме шли из рук вон плохо. Она предложила Андрею вновь войти в долю основанного им и ее мужем бизнеса.